Не уйдет из наших сердец
Еще в детстве к нему приклеилось это прозвище, которое знал весь хоккейный Горький, да и болельщики в других городах.Позавчера, 27 августа, исполнилось девять дней, как перестало биться сердце легендарного форварда горьковского «Торпедо», впоследствии замечательного тренера Игоря Чистовского, всю жизнь посвятившего автозаводской команде и торпедовской хоккейной школе. Предлагаем вниманию читателей одно из последних интервью великолепного нападающего, талантливого наставника, истинного патриота своего родного города и клуба, доброго, отзывчивого и очень порядочного человека.
— Игорь Борисович, как вы пришли в «Торпедо»?
— Молодежных команд тогда не было, и из юношей «Динамо» в 1958 году старший тренер «Торпедо» Дмитрий Николаевич Богинов пригласил нас троих — Юрия Крупина, Александра Рогова и меня — прямо в команду мастеров. А я тогда ведь еще в школе учился…
Хотя я не автозаводский парень, чужаком в «Торпедо» меня не считали. Почти год сидел в запасе, изредка выпускали на площадку на несколько минут. А уже в следующем сезоне Богинов объединил в одну тройку меня, Сахаровского и Халаичева, и с тех пор я стал игроком основного состава.
— Как же распределялись роли во вновь созданной тройке?
— В основном действовали на интуиции, менялись местами, хорошо чувствовали и понимали друг друга. Я играл в центре и старался выполнять все установки тренера, ведь задача центрфорварда — не только забивать, но и помогать обороне. Хотя, конечно, я любил обводить, мне это доставляло удовольствие, и не одного-двух, а всех, кто попадался на пути. Но и отдать вовремя шайбу партнерам не забывал.
— И вот наступил 1961-й, серебряный год горьковского хоккея…
— Горький тогда уже несколько лет жил хоккеем, в «Торпедо» получился хороший сплав опыта и молодости. Старшее поколение — Шичков, Солодов и их сверстники — было еще в силе, и молодежь уже созрела, да и средняя прослойка обедни не портила.
— Как же вас отметило руководство автозавода за серебряные медали, завоеванные в чемпионате СССР?
— В качестве премии выдали каждому по месячному окладу да еще по фотоальбому об истории ГАЗа с именной гравировкой.
— Как складывались на площадке взаимоотношения вашего звена с тройками Альметова и Старшинова — ведущими в ЦСКА и «Спартаке»? Как-то Владимир Сергеевич Солодов рассказывал мне: «А мы в начале матча их отлупим, а потом еще и обыграем». Было такое?
— Мы горели желанием не уступать им ни в чем, они даже боялись нас. Тот же Тарасов всегда старался не выпускать альметовскую тройку на лед одновременно с нами, а ставил моисеевскую или какую-то другую, чтобы нейтрализовать нас. Тренеры «Спартака», наоборот, размена не делали, и мы сталкивались со Старшиновым и братьями Майоровыми лоб в лоб. В Москве мы их не раз «положили», а в Горьком они почти всегда были биты. Ну а на кулаках мы с ними, конечно, не дрались.
— Торпедовец Чистовский несколько раз надевал ведь и форму с буквами «СССР» на груди?
— Впервые это было в 1960 году. Нас троих, а также Коноваленко включили в состав молодежной сборной страны, тогда она называлась второй. В этой команде были Фирсов, Юрзинов, другие ставшие впоследствии известными хоккеисты. Ездили мы в США, три игры провели со студенческими командами и три — с национальной сборной, все выиграли. Я забил, кажется, три гола.
— А за первую сборную довелось поиграть?
— Да, но только в шести товарищеских матчах: в Москве, а также в Чехословакии и Швеции. Моими партнерами в сборной были игроки московского «Локомотива» Николай Снетков и Виктор Якушев. В феврале 1962 года шведам забросил шайбу в Стокгольме, и мы победили в той игре — 4:3.
— Вас приглашали в столичные клубы?
— И в ЦСКА звали, и в «Динамо». Причем Тарасов приглашал всех всегда только один раз. А Чернышев, желая видеть игрока в своей команде, тем не менее не прикладывал для этого особых усилий. Пригласит и ждет, что получится.
— Прими вы одно из этих приглашений, наверняка сыграли бы на чемпионате мира, Олимпиаде…
— Жизнь прошла по-другому, не надо теперь пытаться повернуть ее назад, все равно не получится. По натуре я однолюб, люблю только свой родной город и свою команду, такой уж человек. Поэтому трудно сказать, что было бы, переберись я в Москву, тем более у меня ведь и характер отнюдь не сахар.
— В сезоне 1969-1970 года вы забросили 17 шайб, на следующий год — 9. И в 30-летнем возрасте вдруг завершили выступления. Не рано ли?
— Силы-то еще были, но психологически все уже приелось. Руководство настаивало, чтобы я еще поиграл, но я твердо решил завязать. Пошел в автозаводский спортклуб «Чайка» устраиваться на работу, меня приняли, дали оклад 70 рублей и какую-то неопределенную тренерскую должность — в детском клубе по месту жительства. Через несколько месяцев, когда Юрий Фокин, работавший в то время тренером в торпедовской хоккейной школе, ушел в «Старт», я сразу же перешел работать на его место.
— И первый же ваш выпуск стал «золотым»: в 1976 году юноши «Торпедо», возглавляемые Чистовским, выиграли первенство страны. А какие фамилии там были: Вожаков, Рьянов, Тарасов, Курдин, Воробьев. Кто еще из ваших воспитанников стал известным хоккеистом?
— Получилось так, что следующие два выпуска я не успевал доводить до конца — уходил работать в первую команду. Из моих воспитанников 1971 года рождения в «Торпедо» играли Сергей Фадеев, Владимир Орлов, Роман Горев и Евгений Наместников, который затем выступал и в других российских клубах, а также в НХЛ. И сегодня в «Торпедо» есть один мой ученик — Владимир Галузин.
— Поработав с юношами, вы затем возглавили команду мастеров, причем приходили в «Торпедо» на должность главного тренера дважды…
— Первый раз я пришел работать с большим энтузиазмом, и вроде дело пошло неплохо — мы заняли пятое место. А потом вокруг команды начались какие-то интриги, и меня убрали. В мой второй приход «Торпедо» уже, так сказать, «умирало», и меня призвали на роль спасителя. Но для этого руководству надо было что-то делать: приглашать хороших игроков, платить им. Однако ничего не было сделано, поэтому спасти команду мне не удалось. И я опять вернулся в хоккейную школу.
— Игорь Борисович, если бы можно было вернуться лет на 50 с лишним назад, выбрали бы тот же самый путь?
— Ни грамма не сомневаюсь, что повторил бы все сначала.
Беседу вел
Сергей АРИСТОВ.