ОРУЖИЕ РАЗДАЛИ НА ПЕРЕДОВОЙ
Наспех сформированные дивизии сдержали наступление врага
Рубрика «Возвращённые имена» расширяет изначально установленные региональные границы. С недавнего времени в адрес «Земли нижегородской» поступает всё больше обращений из других областей страны с просьбой найти информацию о судьбе не вернувшихся с фронта родственников. Письмо от москвички Наталии Шепель, давшее старт новому поиску, из их числа.
Из тульских лесов
Вот что сообщила Наталия: «Мой прадед, Владимир Сергеевич Абрамов, родился в 1910 году в деревне Ляпуновка Куркинского района Тульской области. Воевал в 933-м стрелковом полку 254-й стрелковой дивизии. Пропал без вести в августе 1941-го в Старорусском районе Ленинградской области. По имеющимся данным, 13 августа 1941 года подразделения 254-й СД начали наступление на населённые пункты Чириково и Учно, но, встретив превосходящие силы противника, успеха не имели и отошли в район Плешакова, Присморжье. На этом информация обрывается. Я как правнучка по просьбе дочери бойца, моей бабушки Валентины Владимировны Абрамовой (в замужестве Мартыновой), ищу любую информацию о возможном месте захоронения прадеда». Как всегда, пойдём от общего к частному. 254-ю стрелковую дивизию сформировали летом 1941-го в Московском военном округе под контролем НКВД, на который с началом войны специальным приказом было возложено создание пятнадцати новых дивизий. Соответственно, костяком стал кадровый состав органов правопорядка и госбезопасности. Командование принял полковник Пётр Похазников из штаба конвойных войск НКВД. История дивизии подробно изложена в книге «254 Черкасская стрелковая дивизия», написанной Владимиром Андриановым, который руководил соединением в апреле-мае 1945-го. Автор сообщает следующее: «Формировалась дивизия в составе 29-й резервной армии в Московском военном округе в Тесницких лагерях, в 25 километрах севернее Тулы. Комплектование её происходило почти исключительно за счёт призванных из запаса красноармейцев и командиров. Только незначительная часть командиров из состава внутренних и пограничных войск Народного комиссариата внутренних дел была включена в её состав. Такой контингент, несомненно, требовал значительного времени для его сколачивания, дополнительного обучения для превращения его в боевой коллектив, способный выполнять боевые задачи в столь сложной обстановке, которая создалась на фронте. Однако начатое 3 июля формирование дивизии было уже срочно завершено к 12 июля, т.е. за 9 суток». Согласно найденным учётным документам, красноармеец Владимир Абрамов был призван в РККА 30 мая 1941 года, то есть буквально накануне нападения фашистской Германии на СССР. Дело в том, что в конце весны и начале лета в стране, уже ожидавшей вовлечения в мировую катастрофу, началась скрытая мобилизация под видом 45-суточных военных сборов. В кратчайший срок под ружьё было поставлено более 800 тысяч человек. То есть на момент начала войны красноармеец Абрамов уже находился на службе. Дома у него осталась жена – Наталия Ивановна Абрамова и двухгодовалая дочь Валентина. Тесницкие лагеря, куда бойца направили на обучение, располагались в лесном массиве вблизи Тулы, недалеко от трассы, ведущей в столицу, что облегчало логистику. Так как дивизия формировалась под эгидой НКВД, то и инфраструктура использовалась ведомственная. Военный лагерь оперативно разбили на месте полигона, который, как было установлено много позже, использовался в период сталинских репрессий для массовых расстрелов. По найденным в сети воспоминаниям фронтовиков, воевавших в 254-й СД, известно, что в подразделения включили значительное число бывших заключённых.
Доходило до рукопашной
12 июля, не успев получить вооружение согласно штату, дивизия начала погрузку в эшелоны, а через три дня её полки покинули вагоны на станции Старая Русса Ленинградской (ныне Новгородской) области. Здесь соединению поставили боевую задачу занять оборону в 8-10 километрах от города по довольно широкому фронту. Оружие и боекомплект бойцы получали уже на позициях, практически под огнём первых вражеских атак. Передовые части немецкой группы армии «Север» в этом месте пытались прорваться к Ленинграду, после того как были остановлены на Лужском оборонительном рубеже. Преодолев сопротивление ослабленной в боях соседней 180- й СД, фашисты вынудили туляков, успешно державших позиции до 4 августа, отойти на восточный берег реки Ловать. Севернее Плешакова и Присморжья дивизия вновь заняла оборону. Пока части 254-й дивизии и других соединений удерживали плацдарм, из резерва Ставки к ним на помощь успели подойти боевые порядки 34-й армии, которые в середине августа в рамках масштабного контрудара начали наступление во фланг немецких войск. В свою очередь, 11-я армия, в которую входила 254-я СД, двинулась в сторону деревень Чириково и Учно, чтобы отбить Старую Руссу, уже оккупированную врагом. Вот что вспоминает о тех кровопролитных днях сослуживец Владимира Абрамова – командир отделения 933-го полка Василий Степанович Ильин: «В дальнейшем 254-я СД участвовала в контрударе, предпринятом частями 34-й армии и с боями под бомбардировкой авиации противника (при полном его воздушном превосходстве) отходила в район д. Лычково, где 15 сентября 1941-го по приказу командарма 11-й армии была выведена в армейский резерв для доукомплектования и оборудования новых районов обороны». Детализируем этот эпизод. Враг перебросил на данный участок фронта дивизию СС «Мёртвая голова» вкупе с другими моторизованными частями, а также элитный 8-й авиакорпус генерала Рихтгофена, ранее командовавшего легионом «Кондор» в Испании. Советское контрнаступление захлебнулось, понеся огромные потери. Уже освобождённые окраины Старой Руссы пришлось снова оставить. 35 тысяч бойцов и командиров РККА попали в плен, кольца окружений обхватили остатки трёх советских армий. Эсэсовцы скрытно форсировали Ловать и с боями вытеснили части 254-й СД на заболоченный участок. И всё-таки к 8 сентября, используя топи как естественное прикрытие, туляки остановили продвижение врага на своём рубеже. Выведенная в резерв дивизия получила приказ отойти к деревне Лычково, однако достигнуть населённого пункта не успела, по пути на Демянск его заняла немецкая мотопехота при поддержке танков. Для дивизии и других частей 11-й армии возникла угроза окружения, так как своим манёвром враг перерезал все пути отхода. Остался единственный вариант – пробиваться на север через болота. Задачу прикрыть отступление возложили на 254-ю СД. Особо отличились тогда 936-й и 933-й стрелковые полки, где воевал красноармеец Абрамов. Воины дивизии не дали врагу выйти из Лычкова вдогонку отступающим советским подразделениям, дело нередко доходило до рукопашных схваток. Однако, согласно журналу боевых действий 11-й армии, 13 сентября противник, пытаясь деблокировать свои войска, засевшие в деревне, ударом со стороны соседних Кневиц и Выдерки прорвал-таки оборону 254-й СД. Дивизия была вынуждена отойти. Пришедшая на выручку 202-я мотострелковая дивизия помогла удержать участок и не дать врагу соединиться с основными силами. Именно этим числом в документах Владимира Абрамова датируется его бесследное выбытие из списков части. Добавим, что ценой множества жизней к исходу сентября туляки всё-таки выполнили свою миссию: остатки 11-й армии смогли уйти и избежать окружения. Позже 254-я СД была выведена из боя в точку западнее Лычкова, где получила пополнение, но красноармейца Абрамова в её рядах уже не было…
Разбирая версии
Статус пропавшего без вести для бойцов, как правило, означал либо гибель в бою при невыясненных обстоятельствах и отсутствии точного места погребения, либо плен. В Лычкове (ныне посёлок) на местном кладбище сразу семь братских могил времён Великой Отечественной войны, сюда же в 1950-60-е годы перезахоронили останки воинов из близлежащих сёл и деревень. На одной из плит нашли имя «Сергей Владимирович Абрамов», и сердце ёкнуло: а вдруг похоронная команда просто перепутала местами имя и отчество. Однако, проверив архив, выяснили: ошибки нет, погибший – однофамилец. Впрочем, в этой земле обрели покой почти две сотни безымянных бойцов и командиров, поэтому вполне возможно, что один из них – Владимир Абрамов. Перейдём ко второй версии – гибели в плену. В оцифрованных архивах концлагерей не удалось обнаружить карточку на узника Владимира Сергеевича Абрамова, но это не значит, что направление поиска – тупиковое. В первые месяцы войны система учёта военнопленных хромала даже у пунктуальных немцев – советские войска попадали в окружение целыми армиями. Пересыльные фильтрационные лагеря (дулаги) фашистами создавались на захваченных территориях в прифронтовой полосе, и зачастую не имели даже бараков: тысячи измождённых людей под стволами пулемётов держали в чистом поле за оградой из колючей проволоки. Ни нормального питания, ни медицинской помощи, вода – из дождевых луж. От голода, холода и эпидемий около 70 процентов военнопленных умерли осенью-зимой 1941-го. Их закапывали во рвах без имён и фамилий. Такая страшная судьба могла постичь и Владимира Абрамова. Кстати, Дулаг-160 располагался непосредственно в Старой Руссе, ещё два находились поблизости. У тех же, кому хватило сил дождаться отправки в один из основных лагерей (шталаг), появлялся шанс, хотя многие погибали при этапировании. Советских военнослужащих, попавших в плен в Ленинградской области, нередко вывозили в самый промышленный район Германии – Рур, где использовали как рабов. В городе Бохум в годы войны размещался трудовой лагерь, о чём свидетельствуют братские захоронения более чем 300 узников. В одном из них погребён Владимир Абрамов, родившийся 20 апреля 1910-го, умерший 7 августа 1944-го. Имя, фамилия и год рождения совпадают, но этого всё равно мало, чтобы с уверенностью сказать: это он. В списках погибших в печально известном Шталаге-352 (Минск, Масюковщина) тоже есть Абрамов, правда, без инициалов (умер 16 ноября 1941-го). С точки зрения немецкой тыловой логистики, отправка пленного из-под Старой Руссы в Минск выглядит естественной, ведь станции через Великие Луки связаны железнодорожной магистралью, которую фашисты активно использовали для перевозок. Делаем вывод: трагическая судьба Владимира Абрамова получила некоторые очертания, но, увы, пока так и остаётся неустановленной.
Андрей ДМИТРИЕВ.
Фото из семейного архива Наталии Шепель и из открытых источников.
