ТОВАРИЩ ЭКИПАЖ
Как складывалось легендарное трио
(Продолжение. Начало в № 45)
«Тёртые калачи» выбирают командира
Самолёт АНТ-25 после неудачной попытки перелёта сиротствовал в ангаре. На него мало кто обращал внимание: мол, проштрафился – стой. Раз уж от него отказался полярный летчик Герой Советского Союза Сигизмунд Леваневский, бывавший в небесных передрягах, это что-нибудь да значило. Рассыпались два сформированных экипажа: основной и резервный. Леваневский отказался от самолёта, но не от самой идеи перелёта. Он просто начал искать новую машину. АНТ-25 оказался под присмотром второго пилота Георгия Байдукова. Ему, как лётчику-испытателю, было поручено выяснить причину срыва. Лишним стал штурман резервного экипажа Александр Беляков. Он вернулся к преподавательской деятельности в академии. Конечно, жалел о случившемся – он лишился опыта дальних перелётов. За спасение идеи взялся бороться начальник ВВС Яков Иванович Алкснис. Он решил действовать на упреждение, зная, что Сталин не откажется от покорения северных широт. А для этого нужен новый самолёт и новый экипаж. Он предельно ясно поставил задачу Байдукову и Белякову: «Вы теперь «калачи тёртые», ищите третьего – и в полёт!» Задача оказалась не из лёгких. Беляков от её решения устранился – он не так хорошо знал пилотов. Байдуков быть командиром не захотел, и теперь ему надо было найти летчика, который возглавит экипаж. Поиск вёлся по определённым критериям. Хотелось, чтобы командир был сговорчив, прислушивался к замечаниям экипажа и не принимал единоличных решений, похлопывая по кобуре маузера, как это было при Леваневском. И уж будет совсем замечательно, если лётчик найдётся известный. К сожалению, Георгий Филиппович не описал в своих воспоминаниях, как он остановил выбор на Чкалове, но, возможно, важную роль сыграли обстоятельства, после которых лётчики полушутя стали называть Чкалова «другом вождя». Известна даже точная дата, когда он подружился с вождём – 2 мая 1935 года. Этот момент не пропустили кинохроникёры. После воздушного парада Сталин обходил строй лётчиков и остановился у Чкалова и дал ему совет, который опубликовали все вышедшие на следующий день газеты: обязательно пользоваться парашютом в критических обстоятельствах. – Ваша жизнь, – сказал Сталин, – дороже нам любой машины. Чкалов же не поблагодарил за заботу, как можно было бы предположить, а ответил, что летает на опытных ценных машинах, которые обязан благополучно доставить до земли. Через три дня вышел Указ о награждении конструктора Поликарпова и лётчика-испытателя Чкалова орденами Ленина за испытание истребителя И-16. То, что Чкалова отпустят в перелёт, сомнения не было. Но лётчика ещё нужно было уговорить, и стоило подумать, как это лучше сделать.
Сценарий уговоров
Чкалов и Байдуков работали в одном НИИ, оба были лётчиками-испытателями, но особой дружбы за ними не водилось. Авиаконструктор А.С. Яковлев вспоминал: «Лётчики-испытатели – незаметные скромные герои, прокладывающие пути новой авиационной технике. Мне приходилось встречаться со многими выдающимися представителями этой профессии. …С Чкаловым впервые познакомился на авиационном заводе… В то время он не имел ещё той славы, которая пришла к нему позже. Знакомясь с ним, я знал только, что это душа-человек, отличный и безрассудно смелый лётчик. О смелости Валерия Павловича уже тогда ходили всевозможные легенды. На заводе Чкалов проявил качества, необходимые для сложного и ответственного дела – испытания новых самолётов. Он всегда горел желанием полнее, глубже и быстрее постигнуть, как он говорил, душу новой машины…» По заранее заготовленному сценарию, Байдуков должен был познакомить Чкалова с опальным самолётом АНТ-25. Это было не так трудно сделать. Чкалов любил летать на неизвестных ему машинах. Надо сказать, что Валерий Павлович очень уважал Леваневского как лётчика и ему было интересно узнать, почему тот отказался от такого самолёта. Как и ожидал Байдуков, АНТ-25 привлёк интерес Чкалова. Хотя тот и поворчал: «В кабине глаза в разные стороны разбегаются». Но это так, больше для порядка. В истребителях, к которым Чкалов привык, не было и трети той приборной доски, что была на АНТ-25. Теперь надо было действовать решительно. Когда Чкалов по звонку открыл дверь квартиры, то увидел стоящих перед ним Байдукова и Белякова. Байдуков, придерживаясь всё того же сценария, начал: – Мой дорогой товарищ! Незваным гостем я завалился к тебе потому, что нам нужен самый умелый, самый храбрый и самый авторитетный в стране лётчик. Добьешься разрешения на полёт, поднимешь АНТ-25 с бетонной полосы и считай – половину дела ты сделал. Дальше мы с Сашей Беляковым будем действовать. Чкалов пригласил визитёров в кухню для обстоятельного разговора: – Егор, трое суток в пути, мы головой не тронемся? Я ведь не высижу! У Байдукова ответ нашёлся: – Тогда спи! Он понял: дело сделано. Не надо больше давить на Чкалова. – Ну, ладно Байдук, и ты, профессор! Буду вашим командиром, буду поддавать по шее! Тогда уж не плачьте… Алкснис одобрил выбор Байдукова. Чкалова не надо представлять Сталину и долго о нём говорить. Иосиф Виссарионович видел лётчика в деле, на показе авиационной техники. А характеристику на Чкалова написали газеты: «Тов. Чкалов – стахановец, он перекрывает установленные нормы, вкладывая в порученное ему дело богатый опыт пилотажа, применяя отличное знание материальной части, приобретенное за время учебы и службы в рядах Красной армии». Как близки были эти слова начальнику ВВС Якову Алкснису. Он всё пытался примерить стахановское движение к авиации. Как кстати, что Чкалов оказался еще и стахановцем. Алкснис тут же предложил написать заявление с просьбой разрешить экипажу В. Чкалова, Г. Байдукова и А. Белякова совершить беспосадочный перелёт через Северный полюс в Америку. Чкалов был лидером по природе и сразу же вжился в роль командира экипажа. Он не пропустил ни одной тренировки, хотя официального разрешения на полёт ещё не было.
Удачный подбор
Со Сталиным они встретились в Кремле на совещании лучших лётчиков страны. Вот как Байдуков описывает дальнейшее развитие событий: «Мы давно написали письмо на ваше имя о перелёте в Америку через полюс, а ответа нет… Сталин улыбнулся: – Ваше письмо мы читали. Конечно, совершить такой перелёт – большое дело, имеющее важный политический характер. Но сегодня нам нужен беспосадочный полёт из Москвы в Петропавловск-на-Камчатке… – и, касаясь мундштуком горла, добавил: – Вот так нам нужен». Лётчики, конечно, поняли, что Сталин подстраховывается, не давая добро на вторую попытку. А если и она вдруг окончится неудачей? Вот это будет действительно чёрное пятно на авиации, которое ничем не смоешь. Лётчики приняли слова Сталина как данность. В конце концов чем этот маршрут хуже? С чего-то надо было начинать. И началась обстоятельная подготовка к перелёту. На этот раз всё делалось без спешки. 14 июня 1936 года начальник Главного управления авиационной промышленности М.М. Каганович подписал приказ, в котором были назначены ответственные за подготовку перелёта. Следующим днём выходит приказ начальника ВВС РККА, командарма II ранга Якова Алксниса о начале тренировочных полётов сразу на двух самолетах АНТ-25, которые имелись в наличии. Экипаж был взят под медицинское наблюдение. 14 июля принимается постановление Совета труда и обороны «О беспосадочном перелёте на самолете РД». «Организовать в июле 1936 года беспосадочный полёт на дальность на самолёте РД по маршруту: Москва, о-в Виктория, Земля Франца-Иосифа, Северная Земля-Нордвик, бухта Тикси, Петропавловск-на-Камчатке – Александровск-на-Сахалине и далее направление Хабаровск – Чита». Сталин с пристрастием выспрашивал лётчиков, вникая во все мелочи и остался доволен услышанными ответами. «Товарищ экипаж» был утверждён: командир – лётчик-испытатель Чкалов В.П., 2-й пилот – лётчик-испытатель Байдуков Г.Ф. и штурман – военный инженер 1-го ранга флаг-штурман Беляков А.В». Перелёт планировалось начать 20 июля 1936 года в 3 часа 30 минут. Чкалов считал всё-таки свой переход в «дальники» временным. Но впереди маячил бросок через Северный полюс в Америку, а там возможен и кругосветный рекордный перелёт. Для подготовки рекордных полётов в Москве был создан специальный Институт авиационной медицины РККА имени академика Павлова. За экипажем Чкалова закрепили начальника санитарно-гигиенического отдела института военврача 1-го ранга Н.А. Трофимука. Дополним рассказ об экипаже его воспоминаниями: «Наблюдая в течение месяца всех трёх участников полёта, проводя с ними долгие дни на аэродроме, я нередко удивлялся, до чего удачен был подбор всего экипажа. Каждый из участников полёта как бы дополняет другого, а все вместе они составляют великолепный волевой коллектив, храбрый, настойчивый, искусный. Вот, например, Валерий Павлович Чкалов. Это талантливый лётчик-испытатель с многолетним стажем. Человек сильной воли, с большой настойчивостью и несколько экспансивный. Эти его черты особенно ярко сказались в дни подготовки к полёту. В течение месяца ему предстояло привести в полную готовность самолёт, разработать трассу, провести длительную тренировку. Не все шло гладко. Были и препятствия, были и отдельные срывы. Но ни разу мне не пришлось видеть Чкалова хмурым или подавленным. В этом человеке – океан энергии и напористости. Он всегда быстро находил выход из положения, сказывался его многолетний опыт высококвалифицированной лётной работы». 20 июля 1936 года случилась единственная «накладка» – старт отложили на 2 часа 15 минут. Когда самолёт катили на горку, с которой он должен был начинать разбег, «на одном колесе обнаружили разворачивание болтиков, вследствие чего было решено заменить колесо». Вот как сам Валерий Павлович Чкалов в одной из газетных публикаций описывал взлёт: «Всё готово. Мы в кабине, мотор гудит. Инженер Стоман, самоотверженно и блестяще подготовивший самолёт к перелёту, поднял руку: можно лететь. Я закрылся в самолёте. Оборачиваюсь, знаками спрашиваю Байдукова и Белякова: – Всё ли готово? – Всё! Даю газ, машина начинает скользить со стартовой горки. Вот она несётся по бетонной дорожке. Никто из провожающих не угадал точки взлёта, и лишь один Туполев встал как раз в то место, где машина должна была оторваться от земли. Он точно высчитал этот пункт. Я увидел Туполева и помахал ему рукой. Сделав небольшой разворот, мы взяли курс на север».
* * *
Так начиналась в Советском Союзе эра дальних рекордных перелётов. Скоро страна узнает имена лётчиков и оценит их профессиональный подвиг высоким званием Героев Советского Союза.
Вячеслав ФЁДОРОВ.
Снимок из семейного архива Чкаловых.