ДЕРЗКИЙ ПОБЕГ ИЗ ПЛЕНА
Его совершили два отважных лётчика, один из которых — наш земляк
Суровый военный 1943-й. Два советских лётчика, находившихся во вражеском плену, бежали, угнав немецкие самолёты, прихватив ещё и товарищей по несчастью. Тогда, конечно, героями их не посчитали и отправили в концлагеря — время было такое, к бывшим военнопленным относились с подозрением, как к предателям.
Пилот начинается с мечты
В советскую прессу эта история не просочилась, а вот во вражеском лагере наделала много шума — ещё бы, прямо из-под носа у фрицев были угнаны боевые машины. Спустя пять лет после Победы уголовное дело, заведённое на храбрых лётчиков, закрыли из-за отсутствия состава преступления. Но их подвиг так и не получил широкой огласки. И даже могила одного из пилотов — нашего земляка Степана Пикулькина — много лет была в запустении. Он похоронен на сельском кладбище в селе Панино Сосновского округа, на своей родине. Недавно здесь появился памятник герою, который установил на свои средства местный житель Георгий Лукин, но об этом чуть позже… Стать лётчиком Степан Пикулькин мечтал с детства, успешно окончил Саратовский авиационный техникум гражданского воздушного флота, но медицинская комиссия не допустила его к полётам по состоянию здоровья. Пришлось работать механиком на аэродроме — без авиации он не представлял своей жизни. А вскоре началась война. Степан, будучи коммунистом, сразу же подал рапорт о призыве на фронт и был отправлен в 711-й ближнебомбардировочный авиационный полк ВВС СССР Третьей армии. Там ему довелось и полетать в качестве второго пилота — товарищи не смогли отказать, тем более настойчивости Степану было не занимать. В феврале 1942 года особая авиационная часть, состоящая из лётчиков гражданской авиации, ударила по фашистским войскам под Мценском. За штурвалом одного из самолетов, летевших на небольшой высоте, был Николай Печёнкин. Рядом находился бортмеханик Степан Пикулькин. Заметившие их «мессершмитты» открыли огонь. Во время воздушного сражения наши лётчики оказались за линией фронта. Как назло, заглох мотор самолёта, пришлось совершить вынужденную посадку на территории, занятой врагами. Так советские лётчики попали в плен. Это одна версия. Согласно другой — её изложил в своей статье руководитель Сакского отделения Международной общественной организации бывших военнослужащих «Марс-Меркурий», член Союза журналистов Юрий Яценко, — дело обстояло так: группу бойцов, в состав которой входили и несколько лётчиков части, решили перебросить севернее Москвы, где формировали бригаду для обслуживания новых самолётов. Однако до назначенной станции поезд не дошёл около 40 километров. Впереди дымился мост через речку, рядом раздавались взрывы снарядов, а навстречу двигались немецкие танки. Бойцы покинули состав и бросились под вагон, отстреливались. Степан был ранен. Трудно сказать, какая из этих версий верная, но так или иначе лётчики оказались в плену.
Усыпить бдительность
Пилотов разместили в конюшнях, кормили отбросами. Они знали, что совершить побег с территории Германии невозможно, поэтому решили обмануть врагов, усыпив их бдительность. Лётчики согласились сотрудничать с немецкой разведкой, надеясь при первой возможности перебежать к своим. Из концлагеря пленных перевезли в Белоруссию на военный аэродром, где заставили ремонтировать захваченные фашистами советские самолёты У-2 — «кукурузники», как их называли наши бойцы. Военнопленные начали планировать побег — запасли топливо, одежду, верёвки. Осенью 1943 года наши войска перешли в наступление, и однажды в небе над белорусским аэродромом показались советские самолёты. Однако подходящего случая для побега пришлось ждать ещё несколько дней. Вечером 11 октября наши самолёты начали бомбить аэродром, применив удачный манёвр, благодаря которому вражеские зенитки не могли нанести по ним точные удары. Немецкие штурмовики кинулись к своим боевым машинам, охранники прятались от разрывающихся повсюду бомб. В этот момент Степан Пикулькин вместе с Николаем Печёнкиным, воспользовавшись всеобщей суетой и паникой, выкатили самолёты из ангара, успев предварительно залить в баки топливо. В воздух они поднялись с шестью женщинами-славянками, работавшими на аэродроме. Их привязали к крыльям двухместных самолётов. Немецкие зенитчики поначалу растерялись, а когда поняли, в чём дело, и открыли хаотичную стрельбу, было уже поздно — угнанные самолёты скрылись с глаз, пересекли линию фронта и вскоре приземлились на территории, занятой нашими войсками. Дерзкий план участников побега оценили лишь спустя годы. А тогда их всех ждал военный трибунал. В вину вменили сотрудничество с вражеской разведкой. Степан Пикулькин получил лагерный срок в три года, а его товарища отправили на поселение в Красноярский край. Лишился Степан и партийного билета, который он сумел сохранить в плену, ежедневно рискуя жизнью, — военнопленных коммунистов расстреливали в первую очередь.
Под мирным небом
После Великой Отечественной, когда судебное дело лётчиков было пересмотрено и закрыто, они возвратились на родину. Степан Михайлович возглавил строительство небольшой ГЭС на реке Серёже, и вскоре в домах сельчан появилась электроэнергия. Позднее он устроился электриком на Панинский завод, где работала его жена Любовь Ивановна. Про войну Степан Пикулькин не любил вспоминать, старался вообще не говорить на эту тему. После смерти супруги бывший лётчик жил один и умер в 1992 году. В доме случился пожар, и Степан Михайлович получил сильные ожоги. Односельчане вспоминают его как доброжелательного, отзывчивого человека, готового всегда прийти на помощь. — По тем временам он был очень образованным и много сделал по электрификации родного села и соседних деревень, — рассказывает Георгий Лукин. — Мой папа Владимир Павлович у него всему научился и всегда тепло его вспоминал. От него я узнал и о подвиге лётчика. Мы вместе ходили на его могилу, за которой некому было ухаживать — трое детей Пикулькиных давно переехали в Крым. Девять лет назад не стало папы, теперь я навещаю могилу Степана Михайловича. Георгий по своей инициативе установил памятник лётчику — счёл своим долгом. Причём сделал это тихо, без огласки — не знали ни соседи, ни сотрудники территориального отдела. А казалось бы, кто как не местные власти должны бы позаботиться о том, чтобы сохранить память о легендарном земляке и поставить монумент в центре села, где он жил. А потом рассказывать детям в школах о подвиге Степана Пикулькина, организовать экскурсии. Кстати, в Панине когда-то близ школы был установлен памятник поэту Ивану Рогову, который жил в соседнем селе. Не стало школы — не стало и монумента. Вот так исчезает и память…
Светлана ГУНДОРОВА.
Фото автора.
Сосновский округ.