ДЕРЕВЬЯ УХОДЯТ МЕДЛЕННО
К природе, как и к людям, надо относиться бережно
Работы по благоустройству прочно прописались на улицах больших и малых городов, и мы очень довольны, проходя по ухоженным улицам, гуляя с детьми на площадках с горками и качелями. Но экологи бьют тревогу. На что они обращают внимание? Об этом в разговоре с экологом Асхатом Каюмовым.
Перемещаемся в тень
— Асхат Абдурахманович, алгоритмы благоустроительных работ, казалось бы, отработаны, в чем вы сегодня видите проблему в этой сфере?
— Проблем несколько, и они многогранны. Для проектировщиков территорий и лиц, принимающих решения, территория считается свободной, даже если на ней растут деревья, и особого статуса у территории нет. Значит, эту землю можно застраивать, а деревьями — пренебречь. Другая грань этой проблемы проявляется, когда мы знаем, что именно эти деревья при благоустройстве нельзя трогать и ставим под ними детскую площадку или проектируем рядом пешеходные дорожки. Прогуливаться приятней в тени, чем на солнцепеке, кто поспорит. На детской площадке мы стелем модные резиновые коврики. А что это означает для деревьев? Меняем гидрологический режим, утаптываем почву и не даем корням ни воздуха, ни воды. И дерево начинает медленно умирать. Хороший пример — нижегородский парк имени Пушкина. Там появилась шикарная детская площадка. Прошло три года, и на сегодня там уже три-четыре новых пенька: сами деревья высохли, а из тех, что стоят, штук пять-шесть почти мертвые, а дальше придет очередь тех, что оказались вокруг, по краю. Мы же продолжаем вытаптывать территорию, не даем дышать корням уже следующему кругу деревьев. Яркий пример — детская площадка, которую поставили в областном центре на Большой Покровской напротив кукольного театра. Там каждый год гибнет по одному дереву. Сначала — те, которые плотно запечатали покрытиями. Сейчас пришел черед других — поскольку мы продолжаем вытаптывать почву, не даем им ни дышать, ни питаться. В год спиливают иногда одно, иногда два засохших ствола. Это длительный процесс, но он есть, и мы больше десятка лет наблюдаем, как деревья потихоньку уходят с этой территории. Сейчас остались елки. Почва под ними утоптана до состояния бетона. И видно, что елки тоже плохо себя чувствуют. Благоустроив территорию, мы увеличили поток людей в зеленую зону и нагрузку на почву. В результате теряем насаждения даже там, где не планировали. Просто хотели, чтобы красота была неописуемая, под деревьями, с кислородом.
— Но что мешает обустраивать площадки для отдыха без вреда зеленым насаждениям?
— Люди не учитывают, что дерево при воздействии умирает не сразу. Если его свалили трактором — понятно: дерева больше нет. Если по его корням, прокладывая траншею, прошлись строители и обрезали их по живому — дерево вроде бы в целости, на нем листва зеленеет. Но через два-три года дерево с нарушенной корневой системой погибнет. Поэтому в правилах четко указано, на каком расстоянии от деревьев могут проводиться земляные работы и какой следует оставлять приствольный круг каждому из них.
— Какой?
— Два метра в диаметре. В Правилах по благоустройству так и записано: когда мы выполняем благоустройство дорожек, дереву нужно оставлять круг диаметром два метра, закрытый металлической решеткой. Для чего? Чтобы защитить от вытаптывания, переуплотнения почвы и последующего недостатка воздуха и влаги. Все это учтено и прописано, просто тот, кому это необходимо, не читает. Проектируя территорию, мы должны понимать силу и длительность нашего воздействия на зеленые насаждения и предусмотреть нужные механизмы, чтобы минимизировать наносимый вред.
Зато удобно чистить снег
Недавно в Нижнем заасфальтировали Зеленский съезд. Нескольким оставшимся там деревьям заметно сузили полосу, расширив тротуар. Потому что удобнее поставить бордюрный камень в газон, чем расковыривать асфальт тротуара. Прогнали трактор, который прокопал в почве канаву, положили бордюрный камень. Зимой будет удобней чистить снег. А деревья погибнут, потому что им подрезали корни. И посадить новые нельзя из-за уменьшившейся ширины газона, по нормативам новые посадки не проходят. Подрядчик о таких последствиях не думает. Его задача — чтобы дерево не погибло в период проведения работ. То есть, чтобы, когда он будет сдавать работы, дерево стояло вертикально, неободранным и зеленым. Что произойдет через год, несколько лет — не входит в его зону ответственности.
— Других правил игры не бывает?
— Бывают. Например, в кремле озеленители сажают крупномеры, и эти крупномеры приживаются, и за ними осуществлен должный уход, и они прекрасно растут. Можно же потребовать с исполнителей определенное качество работы. Почему со всех подрядчиков так не спрашивают? В большинстве случаев в срок закрыть контракт и отчитаться за своевременное и эффективное освоение бюджетных денег для некоторых районных администраций важнее качества работ. И здесь нужно изменить систему оценки деятельности людям, принимающим решения. Потому что они зачастую видят нарушения и говорят: «Ну, они нам переделают по гарантии в будущем году». А что будет через два, через пять, десять лет? В сквере имени Свердлова в Нижнем сажают уже третью итерацию дубов. Сажают — а те высыхают. Сажают следующие — опять высохли. Сейчас стоят несколько дубов, но верхушки уже выглядят неблагополучно. В ближайшие два — пять лет там может образоваться большая солнечная поляна. Березки уже умерли, их спилят; одну ёлку уже спилили, остальные чахнут, их тоже через несколько лет, скорее всего, уберут, американский клён спилили. Березка и лиственница поднимаются на холмик, утоптанный настолько, что уже появились признаки умирания, пока понятные только специалистам. Впереди у нас здесь — открытая поляна под ярким солнцем. И тусовка отсюда уйдет в поисках нового тенечка, в новую зеленую зону. Мы приходим в зеленую зону, потому что здесь комфортно, не учитываем возросшую нагрузку, зеленая зона умирает, и мы уходим в поисках комфорта в следующую зеленую зону. Это беда.
Вытопчут до плотности бетона
— Люди в большинстве имеют летние дачные участки, сады-огороды. Вполне ответственно возразят, что они же ходят по участку, ходят в лес за грибами, и все растет, и ничего не происходит.
— Нужно понимать разницу. Три человека никаких последствий почве не принесут. Триста человек вытопчут до плотности бетона. Вспомним благоустройство на Щёлоковском хуторе. Это памятник природы, нельзя въезжать на технике. В проекте записали: работа вручную. А специалисты сказали: вручную дорого, вычеркиваем, делайте на технике. И по памятнику природы разъезжал трактор. Кто должен был сказать тем специалистам, что это недопустимо на охраняемой территории памятника природы? Эту тему мы недавно обсуждали в Законодательном Собрании на заседании экспертного совета по вопросам в области экологии. В Нижнем Новгороде — несколько сотен озелененных территорий общего пользования. Но они не отмечены на кадастровой карте, хотя и указаны в реестре Министерства экологии. Проектировщик же работает с публичной кадастровой картой, где никаких ограничений сервитутов (прав пользования чужой собственностью. — Прим. ред.) по этим землям не отмечено. В результате проектировщик проектирует метро, и три озелененные территории общего пользования снесены с лица земли полностью. По документам не написано, что это озелененные территории, кто-то должен им был это сказать — кто? Вот у меня лежит возвращенное заказное письмо, в котором я задаю департаменту транспорта и дорожного хозяйства вопрос: почему озелененные территории общего пользования превращены в стройплощадки? Они не стали это письмо получать. Теперь нужно писать выше, жаловаться, что подведомственные структуры избегают ответов. На самом деле некоторым структурам состояние зеленых насаждений неважно. Им важно выполнять свои профильные обязанности: строить дороги. А сохранять зеленые насаждения — такой профильной обязанности у них нет. Как нет в городе и единой структуры, которая могла бы защищать зеленый фонд. Проектируя тот или иной объект около деревьев, важно думать, как его появление скажется на растениях в течение 10-20 лет. А сейчас горизонт планирования — один-два года. И мы наблюдаем это и на примерах нынешнего благоустройства, и на прежних примерах. Благоустроили улицу Варварскую. Подрядчики везде прошлись по корням. Их оштрафовали, кого на двадцать тысяч, кого на сорок. И они ушли. А мы наблюдаем медленное угасание лип. Три-четыре года — их все спилят. То есть горизонт планирования был на один-два года: положить брусчатку, освоить деньги, сделать хорошо прохожим. Сделали-то хорошо, только надо было вокруг каждой липы оставить тот самый двухметровый круг. Я нередко участвую в больших собраниях, посвященных экологии, когда участникам предлагается перечислить известные экологические проблемы. Всегда пишу: крайне низкая экологическая грамотность людей, в том числе лиц, принимающих решения. Основная проблема в том, что мы никак не можем привыкнуть, что нужно учитывать не только экономические, политические, социальные, но и экологические интересы. Сейчас городской департамент благоустройства провел эксперимент. На Варварской, ближе к площади Свободы, посадили две крупномерные липы. Посадили по всем правилам: вырыли ямы по нормативам, привезли хорошей земли, положили металлические защитные листы. Это первые шаги к жизни по своим же собственным правилам, которые приняла городская Дума.
Светлана КУКИНА.
Фото предоставлены Асхатом КАЮМОВЫМ.
Эта статья положила начало серьёзному разговору о том, насколько важно бережно относиться к зелёным насаждениям при благоустройстве городов и сёл. Представлена одна точка зрения. В последующих публикация свои мнением поделятся экологи, специалисты градостроительной сферы. Если читателям есть, что сказать, ждём писем и предложений.
