УБЕЖДЕНИЯМ НЕ ИЗМЕНЯЛ
Редкие экспонаты можно увидеть в музее подвижника веры
В Лукоянове ожидает открытия дом-музей священника Василия Гундяева, деда святейшего патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Экспозиция расположилась в подлинном доме, где в начале века проживала семья подвижника веры. Городок до недавнего времени сохранял здания, когда-то отданные железнодорожникам. Среди тружеников стальных магистралей в те годы был и дед патриарха, работавший в должности механика-машиниста.
Числился крестьянином
Идея создания уникального музея «Подвижник веры Христовой — иерей Василий Гундяев» появилась еще в 2010 году, в дни освящения патриархом Покровского храма в Лукоянове. Уже тогда стало известно, что дом, где проживала лукояновская родня Кирилла, сохранился. Три года назад приступили к реконструкции здания. По старым фотографиям удалось воссоздать точный облик жилища. Ориентир дал сохранившийся снимок строения от 1927 года. Любопытно, что долгое время было неизвестно, в каком из помещений точно проживали Гундяевы. Но краеведы провели большую изыскательскую работу. Местные жители эту семью хорошо знали и помнили. Совместными усилиями даже выяснили номер квартиры. Входящий в музей посетитель видит четыре квартиры. Обитель семьи машиниста Василия Степановича Гундяева — самая первая, угловая. В передней, совмещенной с кухней, специалисты воссоздали печку, часть которой даже оставалась нетронутой. Она и сегодня полностью в рабочем состоянии. В этом же, самом тёплом, помещении Василий Степанович собирал местных детишек и устраивал своеобразную воскресную школу, хотя не был ни педагогом, ни священником. Преподавал ребятне Закон Божий. В квартире представлена подлинная обстановка и интерьер жилого помещения начала XX века. Здесь проживали семеро детей и двое взрослых. Так что было тесновато. При этом квартира не была собственностью, а принадлежала Казанской железной дороге. В случае увольнения пришлось бы освободить казенное жилье. Хотя Василий Степанович и трудился машинистом, но числился крестьянином.
Особое сословие
Об убеждениях главы семьи говорят иконка батюшки Серафима, которого дед патриарха искренне почитал, а также портрет последнего самодержца, хозяин остался верноподданным монархистом. На одном из снимков глава семьи запечатлен с сыном Михаилом, будущим отцом патриарха Кирилла. Начинается экспозиция документом о рождении. Василий Степанович родом из мордовского села Оброчное. В писцовых книгах первое упоминание о Гундяевых датировано XVII веком, когда далеко не каждый имел фамилию. Посетитель может прочитать упоминание о Якуньке Иванове, сыне Гундяеве с братом Фочкою, в копии из архива древних актов. Карточка подворной сельскохозяйственной переписи от 1917 года указывает, что Гундяев из села Оброчное Лукояновского уезда владелец 10 десятин земли. Особое место в экспозиции занимает железнодорожная служба. Скрупулезно воссоздана форма машиниста, нашлась даже редкая кокарда из якоря с топором. Вся амуниция подлинная, собрана с аукционов. Показаны персональные часы, настоящее руководство для машинистов. Рядом с фотографией Василия Степановича с соработниками уникальная карточка — его жены. Всем супругам железнодорожников полагалось иметь документ, подтверждающий высокий статус жены машиниста. Люди, служившие на железной дороге, составляли особое сословие. Не каждый мог окончить такую школу и получить звание машиниста. Зарплата на железной дороге была немалой, поэтому Гундяев ежемесячно посылал часть средств на Афон. Примечательно, что во время поездки на Афон патриарху показали сохранившиеся записи в книгах, что дед действительно ежемесячно перечислял пожертвования. Сохранены квитанции, которые приходили для подтверждения пожертвования. Неслучайна в экспозиции и фотография Иоанна Кронштадского: в 1908 году Василий Степанович с сыном Мишей поехали к знаменитому протоиерею. Была там толпа народа, пришлось долго ждать. И вдруг келейник батюшки спросил: «Кто с Нижегородской губернии, заходите». Иоанн после беседы сказал Мише: «Земным апостолом будешь». Впоследствии Михаил действительно принял сан.
Документы — уникальные
Немало в музее документов послереволюционных событий. Василий Степанович активно препятствовал закрытию женского монастыря. Когда летом 1919 года у лукояновского Свято-Тихоновского монастыря были реквизированы сельскохозяйственные угодья, и обитель осталась без средств к существованию, он выступил на собрании железнодорожников с предложением организовать сбор средств в поддержку монастыря. Посетитель может увидеть дело, начатое в Арзамасе, об аресте Гундяева. Оно еще не пущено в научный оборот, и его мало кто видел. Арест на полгода в местный домзак вместе с епископом Лукояновским Поликарпом означен «За противление в деле закрытия женского монастыря». Сохранилась расписочка, какие давали родственникам перед свиданием с указанием времени встречи — 10 или 5 минут. После освобождения Василий Степанович убеждениям не изменил, ведя активную борьбу с обновленческим расколом. Как тогда выражались, опять «стал вести религиозную пропаганду». В музее представлено уникальное письмо епископа Поликарпа нижегородскому митрополиту Евдокиму о том, что он посылает Гундяева возить продукты в Москву святейшему патриарху Тихону. В дни голода 1922 года пришлось ему не раз возить продукты, встречаться с Калининым, при этом Василий Степанович упрашивал не закрывать монастырь. Но усилия не увенчались успехом. Вскоре по доносу Гундяев был вновь арестован, сослан в Соловецкий лагерь. Отбыв срок, вернулся в Лукоянов, где стал заниматься спасением и сохранением православных святынь. О тех днях сообщает любопытнейшая публикация в газете «Безбожник»: «Пришел в школу на урок, а дети стали говорить: «Мы знаем, что власть скоро переменится». Он тогда сказал: «Православные, Христос есть. Он должен быть во плоти и в духе наших детей». Доносчик пишет: «Затем этот святой муж пригрозил пустить нож в бок заведующему школой и говорил: «Я предлагаю ввести в школе закон божий, кто за это, православные?» Возмущенные родители прогнали Гундяева, но тот не успокоился. А старший сын уехал продолжать церковную учебу в Ленинград. И нужно задуматься над тем, стоит ли учить таких в советской школе, а заодно и профсоюзу проверить, что собой представляет машинист Гундяев».
Из начальников цеха — в священники
Непростой выдалась и личная жизнь деда патриарха. Он познакомился с девушкой Раисой Кучиной, сделал предложение, но на другой день вновь был арестован. Вместо семейных радостей его ждал этап на Колыму и 5-летний срок. Эти годы его будущая супруга ждала своего избранника. После освобождения Гундяева призвали в РККА. Он трудился на ленинградских предприятиях, прошел путь от токаря до техника-технолога, конструктора и начальника цеха. Во время Великой Отечественной войны пережил блокаду Ленинграда, а затем был эвакуирован вместе с заводом в Горький, и до конца войны служил военным представителем на заводе «Красное Сормово», где принимал важную продукцию — танки. И только уже после войны Василий Степанович принимает священный сан, служит в ряде храмов. На склоне лет возвращается в родное Оброчное Ичалковского района Мордовии, где и скончался. Созданием музея лукояновцы отдают дань памяти человеку, прошедшему 47 тюрем и 7 ссылок, но не предавшему православную веру. Династия священнослужителей сложилась и сохранилась, невзирая на жизненные обстоятельства.
Александр КУРИКОВ.
Фото автора.
Лукояновский район.
#газета #землянижегородская #лукоянов #православие #музей #патриарх
