Он никогда не говорил: «Устал»
Иван Николаевич Вавилин ушел от нас девять лет назад. Но вот с одним из хорошо знавших его людей поговорил, с другим, с третьим, с его близкими. Чем больше узнавал об этом человеке, тем чаще хотелось оглянуться вокруг, поискать глазами его крепкую фигуру среди ныне живущих, тех, кто в памяти своей не желает отпускать Ивана Николаевича от себя.
Райком равнялся
на Вавилина
В давние годы чаще бывало иначе: без команды сверху мало кто осмеливался приступать к весенне-полевым работам. Иван Вавилин все решал сам. Лучше всего об этом знают те, кому довелось работать вместе со знаменитым механизатором.
— В 1982 году, придя из армии, я стал трудиться механизатором в первом отделении совхоза «Ветошкинский», в одной бригаде с Иваном Николаевичем, — рассказывает Алексей Морозов, ныне главный агроном сельхозуправления Гагинского района. — Он был наставником молодых механизаторов, постоянно давал дельные советы. И мы с любыми вопросами в первую очередь обращались именно к нему, человеку с большим жизненным опытом и стажем. Привлекали его добрый характер, порядочность. Он работал на гусеничном тракторе, в уборочную — на комбайне. Знал технологию, полеводство, пожалуй, лучше всякого агронома. Никогда не ждал, что ему подадут команду, к примеру, на боронование зяби. Выезжал сам, и обычно на третий-четвертый день узнавали, что Иван Николаевич, допустим, забороновал уже 600 га зяби…
Вот такой удивительный механизатор получился со временем из парнишки, который в двенадцать лет вместе с отцом бороновал зябь, пахал пары.
— Я тоже знал этого неординарного человека, — вступает в разговор начальник районного управления сельского хозяйства Василий Петрушов, работавший в те годы преподавателем Ветошкинского аграрного техникума, председателем колхоза. — Ивана Николаевича отличали трудолюбие и порядочность. От этого человека веяло добром. Территория совхоза «Ветошкинский» делилась рекой Пьяной. Основная база была на правобережье, а Иван Николаевич Вавилин жил в Тяпине, на левобережье. Здесь же, на левой стороне, находились 600 га земель совхоза «Ветошкинский». Вавилин без всякого агронома точно определял, когда начинать готовить землю, бороновал, культивировал. Потом сообщал: «Приезжайте сеять, почву я уже подготовил». Вот такой человек. Земледелец. Что его привлекало в Ветошкине — коллектив, друзья? Необъяснимо сегодня, зачем было ходить зимой на ремонт техники через Пьяну, потом в затяжной подъем идти, а там до мастерских еще полтора километра. Ведь ему можно было устроиться на работу в колхоз «Путь к коммунизму», рядом с домом, который такого специалиста принял бы с распростертыми объятиями. Но он, прихрамывавший после ранения на фронте, остался верен совхозу «Ветошкинский».
Как все,
в очереди стояли
— Прекрасный и на редкость старательный тракторист, заботливый наставник. Лучше его поле никто не вспашет. Уважаемый механизатор в хозяйстве, — так отзывался об Иване Николаевиче директор совхоза Виталий Макарихин.
На протяжении более четырех десятилетий самыми урожайными в хозяйстве являлись те земли, которые обрабатывал и с которых убирал урожай Вавилин. Он ежегодно намолачивал за сезон по 500 и более тонн зерна.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 апреля 1971 года за выдающиеся успехи, достигнутые в развитии сельского хозяйства и выполнении плана продажи государству продуктов земледелия и животноводства, Иван Николаевич Вавилин удостоен звания Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот». Пятью годами ранее он был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Кроме того, удостоен медалей ВДНХ.
— Что изменилось в жизни семьи, когда отец стал Героем Социалистического Труда? — интересуюсь у его дочери, Любови Ивановны Голендеевой.
— Да ничего. И родители, и мы, трое детей, считали, что это в порядке вещей. Перед другими никогда не хвастались. Об отце и говорить нечего, он всегда очень скромный был. Когда в магазинах нельзя было свободно купить холодильник или стиральную машину, отец никогда своим высоким званием не пользовался. Чтобы он куда-то пошел и у кого-то просил, такого не было, хотя ему, скорее всего, не отказали бы. Мы, как и все, записывались в очередь, ждали годами.
— Слова «я» от деда никогда не слышал, — вспоминает внук Алексей. — В то же время спорить с ним было бесполезно. Если он что-то сказал…
— А сказать он мог только раз, — уточняет Любовь Ивановна. — Сказал, значит, ты должен сделать. Хотя и шутку хорошую ценил. По головке гладить нас, детей, ему просто времени подходящего трудно было найти: когда он уходил на работу, мы еще спали, когда возвращался домой, мы уже спали. У отца никогда выходных не было. Заботы о нас и уход за домашней скотиной легли, главным образом, на плечи мамы, Марии Михайловны. Когда отца провожали на пенсию, его младший брат Василий Николаевич сказал: «Да, Вань, ведь и Маша была тебе в помощь. Без нее, может, и Героя бы не получил».
Любовь Ивановна с улыбкой вспоминает о том, как во время уборочной она вместе с младшими братьями, Колей и Сашей, с нетерпением ждали возвращения отца домой с каким-нибудь подарком.
— Ну что он нам с поля мог привезти? — словно удивляется своим тогдашним ожиданиям Любовь Ивановна. — Разве что кусочек ржаного хлеба, который ему мама с собой давала. Он вынимал хлеб со словами: «Лиса прислала!» Сейчас наших внучат не обманешь. А мы, бывало, в драку за этот кусочек! И все выпытываем у отца: «Пап, а как лиса тебе хлеб прислала?»
Став постарше, дети и сами стали помогать родителям. В лес за хворостом зимой вместе со старшими ходили. Люба в двенадцать лет корову научилась доить.
За себя
и за того парня
— Иван Николаевич работал много лет, но я ни разу не услышал от него: «Устал, замучился», — вспомнил внук Алексей. — Вероятно, крепко он любил свою тяжелую работу…
Скорее всего, так и есть. Но почему ни разу не заикнулся об усталости? В одной ли любви здесь дело?
А если взглянуть с другой стороны? Как там, у поэта: «Откуда мы? Мы вышли из войны, в дыму за нами теплится дорога…»
А если не теплится, а десятки лет жжет душу вчерашнему подростку Ване, в 17 лет ушедшему добровольцем на фронт. И если ни на миг не уходят из памяти лица ребят, вместе с которыми ходили на войне по лезвию ножа, но им повезло меньше, чем ему. Хотя можно ли назвать везением два ранения, одно из них тяжелое, положившее его, пулеметчика, на долгие восемь месяцев на госпитальную койку. За тот неравный бой Родина наградила его медалью «За отвагу», но после выздоровления отправила вновь служить, вплоть до 1950 года.
И все же он вернулся домой, женился, обзавелся детьми. Все это могло быть и у его боевых товарищей, если бы они не полегли навеки кто в своей, кто в чужой земле. И он, Иван Вавилин, не имел права дать хоть в чем-то слабину перед их памятью. На своей родной земле он все 44 года работал за себя и за того парня. И долгие годы, несмотря на каждодневную усталость от тяжелой работы, он держал все в себе, навсегда вычеркнув слово «устал» из своего лексикона.
Он поражал специалистов не только своим трудолюбием, но и творческим подходом к, казалось бы, вдоль и поперек изученному труду механизатора. Так, Иван Николаевич Вавилин усовершенствовал конструкцию культиватора КПП-4. К его рычагам он подвел тросы-тяги и смонтировал управление прицепным механизмом непосредственно из кабины трактора. Все культиваторы данной конструкции были переоборудованы таким же способом, что позволило механизаторам совхоза «Ветошкинский» сэкономить сотни часов рабочего времени.
Стоит ли удивляться тому, что с неуемной жаждой работы на земле Иван Николаевич Вавилин не расставался с любимым делом до 70 лет. Работал бы и дольше, да обстоятельства не позволили.
Николай РЯЗАНОВ.
Гагинский район.