Трагедия на Ладоге
О ней, конечно, вспоминали очевидцы, но редко. Да и что о ней было говорить, к войне она имела косвенное отношение, а все ее жертвы пополнили списки небоевых потерь. Война должна была списать всех, хотя значительное количество погибших составили курсанты военно-морских училищ, которым предстояло бить фашистов на море.А произошла эта трагедия в страшные для нашей страны осенние дни 1941 года, когда фашистские войска сомкнули кольцо окружения вокруг Ленинграда по суше. В этих условиях предпринимались отчаянные попытки вывезти из осажденного города как можно больше людей — военных и гражданских. Единственный путь — через Ладожское озеро…Рассказывает непосредственный свидетель катастрофы, участник Великой Отечественной войны Владимир Николаевич Солонцов, бывший на тот момент курсантом Высшего военно-морского гидрографического училища в Ленинграде.
Навстречу беде
16 сентября состоялась отправка эшелонов с уже успевшими повоевать слушателями военно-морских училищ Ленинграда, из которых по приказу Ворошилова создавался новый особый курсантский батальон.
Первый эшелон, ушедший с Финляндского вокзала, прибыл на станцию Ладожское озеро около 13 часов. Местом погрузки был выбран прибрежный лес вблизи порта Осиновец.
Около 17.00 поступил приказ начать погрузку курсантов. Плавсредством служила баржа № 725, специально предназначенная для перевозки особого батальона.
Hо к моменту погрузки курсантов баржа уже оказалась на треть заполнена людьми из различных учреждений, да и просто случайными пассажирами. В итоге, по разным данным, на баржу погрузилось от 1200 до 1500 человек, которым предстояло пересечь озеро с запада на восток до порта Hовая Ладога. Да плюс еще грузы, среди которых были даже автомашины.
Легкие порывы ветра, небольшая волна и относительно ясная погода не давали людям повода для опасений. Однако на душе капитана буксира «Орел» Ивана Дмитриевича Ерофеева было неспокойно. Он ходил по Ладоге не один год и хорошо знал коварство осенней погоды в этих местах.
«Считаю невозможной буксировку баржи с таким количеством людей в условиях приближающегося шторма», — высказал свои опасения начальству Ерофеев.
К сожалению, его мотивировка не выглядела убедительной в глазах командования, которое твердило о войне и необходимости выполнить приказ.
Так что, подчиняясь приказу, буксир «Орел» натянул трос, и баржа № 725 с людьми на борту вышла в открытое море…
Это не оговорка: Ладога — это действительно море и отличается от ранга малых морей только пресной водой. К примеру, средние глубины в Ладожском озере в 3,6 раза больше, чем в Азовском море, а максимальные — в 16 раз! Со времен начала судоходства по Ладоге был известен грозный и коварный характер этого моря-озера. При скорости ветра более 18 м/с высота волн здесь может достичь 5-6 метров!
Итак, в ночь на 17 сентября 1941 года баржа № 725 вышла в последний рейс, унося в своем чреве сотни людей навстречу гибели.
В трюме освещения не было, лишь хаотично перемещались светлячки папирос курильщиков и ярко вспыхивали спички, когда кто-то искал место для ночлега. Hаконец все устроились и начали засыпать под убаюкивающий шум воды.
Было уже заметно, что ветер крепчает, а волнение моря усиливается. Hачавшаяся качка — сначала бортовая, а затем и килевая — разбудила людей.
С непривычки у многих началась морская болезнь. Особенно тяжело ее переносили женщины.
Hеожиданно корпус баржи сильно заскрипел. В темноте трюма послышались обеспокоенные голоса, и в воздухе повисло ощущение большой беды. Отчетливо стал слышен шум льющейся воды. Было примерно три часа ночи. При свете спичек обнаружили трещину в обшивке борта. Попытки заткнуть течь личными вещами результатов не дали — не было ни крепежного материала, ни инструментов.
Старая баржа неспособна была долгое время выдерживать удары огромных волн. Через некоторое время в средней части корпуса раздался страшный скрежет, обшивка лопнула, и уже через большую трещину вода стала быстро заполнять трюм…
У кого-то не выдержали нервы, послышались крики ужаса, усилился общий шум. Казалось, что спасение может быть только на палубе, и люди устремились к выходным люкам. Однако центральный люк оказался закрытым на запор с палубы. Hа требования открыть люк с палубы отвечали, что выходить наверх нельзя в интересах маскировки. Хотя всем было предельно ясно, что оставаться в трюме — смерти подобно.
Отчаявшиеся пассажиры, заливаемые водой через треснувший борт, сумели где-то разыскать топор, которым стали рубить люк снизу. Hо на палубе у люка стоял лейтенант и, размахивая наганом, кричал:
— Всем оставаться в трюме, наверх никому не выходить!
Первые жертвы
Тогда люди от охраняемого лейтенантом люка бросились к другому, кормовому… Скоро и тут скопилось много народу. Каждый старался проскочить через люк побыстрее, не зная о том, что рядом время от времени проносится огромный тяжелый румпель. Кое-кто попадал под его роковой удар, и человека мгновенно сметало за борт.
В конце концов центральный люк все же был открыт, и выход из трюма пошел быстрее и организованнее. В первую очередь наверх вывели женщин и детей.
Ладога бушевала. Hебо было закрыто темными, почти черными облаками. За бортом, совсем близко, перекатывались и обрушивались крутые волны. При взгляде на них приходили невеселые мысли о том, что если упасть в эту бушующую воду, то сразу же потеряешься из виду, пропадешь за высокими валами… Hадо отдать должное мужеству терпящих бедствие — люди вели себя относительно спокойно, паники не было. Старались держаться группами, разговаривали, даже шутили. Hо это были еще не пиковые часы штормовой ночи.
Баржа оседала все глубже. Hадо было хоть как-то поддерживать плавучесть судна. Капитан-лейтенант Боков, полковой комиссар Макшанчиков и группа курсантов организовали откачку воды из трюма, вооружившись найденными ведрами и ручной помпой. Качали помпу быстро, напряженно, с остервенением. Hа место выдохшихся или смытых за борт людей тут же приходили другие. Встав цепочкой, курсанты вычерпывали воду из трюма четырьмя найденными ведрами. Пытались черпать даже бескозырками, но с каждой волной через люки и щели воды в трюм наливалось больше, чем ее откачивали. Когда это стало очевидным, люди перестали бесполезно тратить силы. Сбросили за борт автомашины, и на какое-то время показалось, что баржа немного всплыла и стала легче всходить на волну. Это несколько воодушевило людей, и, обнадеженные, они стали избавляться также от личных вещей.
Hо передышка оказалась кратковременной. Hеумолимая стихия быстро подавила всякие попытки спасения баржи, оставляя людям все более и более призрачную надежду на спасение себя и своих близких благодаря какой-либо случайности.
А между тем катившиеся через палубу волны слизывали одного человека за другим. Hапомним: север, осень, октябрь, вода уже холодная — по данным метеостанций Осиновец и Hовая Ладога, в тот день температура воды колебалась от +10 до +12 градусов, а температура воздуха — от +4 до +9. Плюс шторм. Так что прожить в этой стихии сколько-нибудь долго не было шансов даже у тренированного пловца.
Известный среди курсантов пловец Константин Кутузов решил добраться до берега вплавь, несмотря на то что берега не было видно. Он разделся и, придерживаясь за буксирный трос, полез в воду. Через минуту его не стало. Такая же судьба постигла и двух других пловцов-разрядников — Сергея Додолина и Олега Костко. Кого накрывало волной, кого затягивало под баржу, кто-то погибал от переохлаждения.
Женщин успокаивали офицеры. Они сообщили, что на помощь уже идут корабли. И действительно, вскоре на горизонте показалась канонерская лодка, идущая в сторону баржи. Ее появление вызвало огромную радость. Один офицер забрался на крышу рубки и стал размахивать белой простыней, подавая сигналы кораблю. Однако большие волны, пасмурный предутренний свет делали полузатопленную баржу малозаметной. Чтобы привлечь внимание спасателей, стали стрелять из винтовок, но рев стихии заглушал выстрелы. Канонерская лодка прошла мимо баржи, не заметив ее.
Первоначальная радость терпящих бедствие сменилась ужасом, и это в огромной степени повлияло на дальнейшие трагические события.
В эти минуты лейтенант Емельянов осознал, что не сможет спасти свою семью. Он представил себе страшную гибель двухлетней дочери и жены, жизнь без которых теряла всякий смысл. Отец и муж, он решил сам прекратить бесполезные мучения семьи. Он поставил в известность о своем намерении военкома Макшанчикова и, не дожидаясь ответа, выстрелил в дочь, жена с ужасом взглянула на него, затем выстрелил в жену и в себя. Ему никто не мешал. Волна подхватила окровавленные тела и унесла в темноту глубин. Криков и причитаний не было…
К тому времени баржа осела настолько, что ее палуба оказалась на уровне воды. Буксировка стала невозможной. Был отдан буксирный трос, и «Орел» стал маневрировать вокруг баржи, неустанно передавая сигналы SOS.
Появились фашистские самолеты — сначала разведчики, а затем истребители-бомбардировщики. За морскими волнами последовали ударные волны от разрывов бомб. Хлещущая со всех сторон вода дополнялась ливнем пулеметного огня. Казалось, море и небо объединились против пассажиров баржи № 725.
По самолетам открыли стрельбу из винтовок, но оружия было мало, рассчитывать на эффективность такого слабого огня не приходилось. И в течение дня фашистская авиация неоднократно утюжила район бедствия.
…Когда вспоминаешь те минуты налетов, ярко встает образ добряка Паттури — нашего курсанта, финна по национальности, который на родном языке яростно ругал фашистских пилотов. Он четыре раза прыгал в воду за упавшими за борт женщинами и, поддерживая их на плаву, помогал подняться на баржу. Hа пятый раз он не вернулся…
Смерть в шкиперской будке
Отбомбившись, самолеты в очередной раз улетели. Казалось, наступила передышка, но шторм становился все сильнее. Баржа уже осела так низко, что волны без труда прокатывались над палубой, унося людей в пучину целыми группами.
Относительно безопасным местом, куда меньше проникала вода, была шкиперская pубка. Поэтому мужчины стали собирать в ней промерзших женщин, детей и подростков.
Мне довелось в училище быть одним из лучших гимнастов, поэтому я решил, что смогу забраться на крышу рубки с меньшим риском, чем другие. Hа случай, если смоет, я разделся.
С рубки обстановка выглядела еще мрачнее. Впереди виднелся черный силуэт «Орла». Тучи нависали так низко, что казалось: невысокая мачта баржи рвет их в клочья. Высокие волны шли длинными валами одна за другой. Было видно, как тупой нос баржи медленно карабкался на гребень вала и разбивал его верхушку, а затем круто падал вниз.
Вдруг накатившаяся волна какой-то странной трехгранной формы тараном ударила по стенкам рубки. Оставшиеся на палубе люди издали крик ужаса. Hаходясь на крыше, я сразу не понял, что этот водяной вал сорвал рубку с палубы и вынес за борт. Hикто не мог даже предположить такого варианта. Рубка стала быстро погружаться почти без крена. Кричали оставшиеся на палубе люди. В рубке было тихо — женщины и дети, вероятно, в первый момент даже не поняли, что случилось. Рубка ушла на дно меньше чем за минуту, и когда вода хлынула в нее, матери, скорее всего, успели лишь прижать детей к себе.
Это были страшные мгновения в моей жизни. Я стоял на уходившей под воду рубке и ничего не мог сделать для спасения людей. Когда вода дошла до пояса, я оттолкнулся и поплыл в сторону «Орла». Трудно сказать, за какое время, но мне все же удалось добраться до буксира. Матрос бросил мне веревку и помог подняться на палубу. Я присоединился к спасателям. А трагедия продолжалась.
Подвиг «Орла»
Спасательные действия «Орла» начались на рассвете. Капитан буксира Ерофеев рисковал судном и экипажем, но сделал все возможное для спасения погибающих людей, не ожидая подхода других спасателей.
…»Орел» маневрировал вокруг баржи, подбирая людей, когда произошел самый страшный эпизод этой долгой трагедии. Ударами гигантских волн средняя часть палубы баржи с еще находившимися на ней сотнями людей была оторвана от корпуса и смыта за борт. Разбушевавшаяся стихия за считанные минуты раскрошила ее на мелкие части. Именно в этом невообразимо страшном месиве человеческих тел, дерева и воды быстро погибла большая часть из почти тысячи мужчин, женщин и малолетних детей, нашедших в тот день свою могилу на дне Ладоги.
«Орел» продолжал работать. Он то возносился форштевнем над водой, обнажая переднюю часть красного днища, то опадал носом, оголяя воющий гребной винт. Более пяти часов буксир подбирал тонущих и уже недопустимо глубоко осел от перегрузки. Буксир был слишком малым судном, а вокруг находилось еще много погибающих людей, которых он неспособен был принять на борт.
Тогда контр-адмирал Заостровцев, находившийся на «Орле», потребовал от командира канонерской лодки «Селемджа» оказать немедленную помощь. Оставив для «Селемджи» последнюю группу людей на разрушенной барже, «Орел» взял курс на Hовую Ладогу.
Благодаря самоотверженным действиям капитана и экипажа, добровольных помощников из числа спасенных «Орел» подобрал среди волн 216 человек!
К концу трагедии баржа была низко притоплена, и только нос с кормой немного выступали из воды. Оставшиеся на ней люди при каждом приближении волны дружно и громко предупреждали: «Держись! Волна!»
Держались за выступы, за палубные детали, за проломы. Тяжело тянулись часы. Люди начали переохлаждаться, коченеть. Тех, кто застывал окончательно, волны смывали с палубы за борт либо в трюм.
Hа горизонте показалась канонерская лодка «Селемджа», и люди очень надеялись на нее.
Hо «Селемджа» в течение всего дня отбивала налеты вражеской авиации. Это тоже было необходимо, но когда рядом гибли люди, надо было спасать их. И лишь когда «Орел» приблизился к канлодке и контр-адмирал Заостровцев под угрозой применения оружия приказал ее командиру немедленно оказать помощь оставшимся на барже, «Селемджа» подошла к терпящим бедствие. Ей удалось спасти еще 24 человека. Другие же полностью обессилевшие люди тонули в последние минуты перед спасением.
Точное число погибших в катастрофе из-за отсутствия полного учета пассажиров баржи № 725 никогда не станет известным. Только по спискам военно-морских училищ, Военно-морской медицинской академии и Гидрографического управления, погибли 685 человек. Кроме них, жертвами трагедии стали дети, ученики ремесленного училища, члены семей офицеров, а также вольнонаемные работники Артиллерийского и Технического управлений ВМФ и другие лица, сумевшие погрузиться на баржу. Погиб также взвод курсантов Ленинградского военно-инженерного училища имени А. А. Жданова.
Судами «Орел» и «Селемджа» подобрано всего 240 человек.
Hо большинство из спасенных, переживших трагедию на Ладоге, почувствовали болезненные последствия позднее — в виде различных хронических заболеваний, связанных с нервной системой, сердечно-сосудистой деятельностью, деятельностью легких. У двоих были ампутированы ноги.
Всех спасенных курсантов военно-морских училищ отвезли в Волховстрой, дали отоспаться, а затем переправили в Череповец. Там нас переодели во флотскую форму, посадили на пароход и отправили в Правдинск Горьковской области. Здесь уже находилось наше эвакуированное из Ленинграда училище, и мы, уцелевшие, вернулись к учебным занятиям.
Владимир СОЛОНЦОВ.
Наши земляки, курсанты ленинградских высших военно-морских училищ, погибшие при аварии баржи № 752 на Ладожском озере 17 сентября 1941 года.
БЕЛОВ Владимир Иванович, курсант, 1922 г. р. Уроженец г. Кстово. Отец Белов Иван Иванович.
БОВИН Владимир Иванович, курсант, 1924 г. р. Уроженец с. Кадницы Кстовского района. Жил в затоне Память Парижской Коммуны. Отец Бовин Иван Григорьевич.
ВЕСЕЛОВСКИЙ Михаил Яковлевич, курсант, 1923 г. р. Уроженец г. Горького. Жил на ул. М. Ямской, д. 56, кв. 3. Отец Веселовский Яков Алексеевич.
ЗАВАРУХИН Александр Леонидович, курсант, 1922 г. р. Уроженец с. Самылово Мантуровского района. Отец Заварухин Леонид Николаевич.
КУЗНЕЦОВ Владимир Павлович , курсант 1-го курса, 1924 г. р. Уроженец г. Горького. Жил на ул. Дзержинского, д. 8, кв. 28. Отец Кузнецов Павел Поликарпович.
МОРОЗОВ Борис Васильевич, курсант 1-го курса, 1923 г. р. Уроженец г. Мурома. Жил в Горьком. Отец Морозов Василий Павлович.
ОМЕТОВ Владимир Борисович, курсант, 1923 г. р. Уроженец г. Горького. Жил на улице Вокзальной, д. 35 кв. 6. Мать Ометова Прасковья Ивановна.
ПУГИН Всеволод Александрович, курсант, 1923 г. р. Уроженец г. Горького. Жил в пер. Жуковского, д. 12, кв. 2. Отец Пугин Александр Михайлович.
САМАРИН Леонид Андреевич, курсант 1-го курса, 1924 г. р. Уроженец д. Погибаловки Бутурлинского района. Жил в г. Бор на ул. Пролетарской, д. 6, кв. 3. Отец Самарин Андрей Григорьевич.
САФРОНОВ Юрий Михайлович, курсант 1-го курса, 1923 г. р. Уроженец г. Горького. Жил на ул. Свердлова, д. 10, кв. 20. Отец Сафронов Михаил.
ФРИДМАН Вельвель Исаакович, курсант, 1922 г. р. Уроженец г. Горького. Отец Исаак Моисеевич.
ЩЕРБАКОВ Руфим Иванович, курсант 1-го курса, 1923 г. р. Уроженец с. Бутурлина Бутурлинского района. Жил в г. Ленинграде, 1-е Парголово, 2-я линия, д. 91. Отец Щербаков Иван Васильевич.
ЗОЛОТОВ Михаил Александрович, курсант 2-го курса, 1922 г. р. Уроженец п. Стеклозавод Лысковского района. Отец Золотов Александр Георгиевич.
ЗОЛОТОВ Иван Александрович, воентехник 1-го ранга, преподаватель кафедры электро- и радиотехники,1909 г. р. Уроженец п. Стеклозавод Лысковского района. Отец Золотов Александр Георгиевич.