Танкисты прорыва
Мы недавние подписчики вашей газеты и пожалели, что раньше ее не выписывали. Одна из газетных рубрик, которой мы всегда отдаем предпочтение, — это «Возвращенные имена». Выпуски ее встречаются в каждом номере, и мы поражаемся, как вы отыскиваете неизвестных героев Великой Отечественной войны, ведь прошло уже столько лет. Сколько же подвигов совершили наши земляки! Слова о том, что надо хранить память о героях войны, наполняются реальным смыслом. Даже не верится, что, в сущности, мальчишки или люди, никогда не воевавшие, были способны на такое.
Этим летом мы задумали совершить семейное автомобильное путешествие по местам, где шла война, решили показать их нашему подрастающему сыну Денису. Он тоже активно читает выпуски «Возвращенных имен». Проехали мы такие города, как Белгород, Курск, побывали в Подмосковье, заглянули в Орел. Здесь посетили сквер Танкистов, постояли у камня, где был список танкистов, погибших при взятии Орла. И тут наш Денис проявил поисковые способности. Ему захотелось выяснить, нет ли среди героев-танкистов наших земляков. Полдня ушло на поиск, они с отцом ушли в музей и долго оттуда не возвращались. И оказалось, что посетили его не зря. Денис записал в свой походный дневник имена танкистов-земляков. Вот они:
АВДЕЕВ Иван Егорович, гвардии старшина 34-го отдельного гвардейского танкового полка.
БУДЫЛИН Николай Александрович, младший лейтенант 253-го танкового полка.
КУЗНЕЦОВ Михаил Федорович, лейтенант 253-го танкового полка.
К сожалению, мы не узнали, какие подвиги совершили танкисты. Знаем только, что они первыми ворвались в город Орел и погибли.
Сообщая вам их имена, надеемся, что вы узнаете о них и расскажете на страницах газеты о подвиге, который они совершили. Будем с нетерпением ждать публикации в газете.
С уважением, семья КЛИМКИНЫХ.
г. Кстово.
От редакции
Огромное вам спасибо за ваше письмо. Вы напомнили нам еще об одной теме для выпуска рубрики «Возвращенные имена». Сегодня мы рассказываем о наших земляках-танкистах, погибших за город Орел.
А вам желаем не прекращать путешествий и будем ждать ваших писем.
Из воспоминаний Ивана Демьяновича Санько, участника освобождения города Орла, первым водрузившего знамя над городом:
«Мы уходили в ночь. Нам предстояло пробраться в Орел и водрузить знамя на самом высоком здании города. Утром 4 августа оно должно было развеваться над зданиями и служить ориентиром для атакующих танков и пехоты. Пробрались в город. Перебегая от дома к дому, оказались на центральной площади города. Вот и самое высокое здание. Поднялись по пожарной лестнице наверх. Укрепили знамя. Я посмотрел на площадь. По ней немцы таскали противотанковые «ежи» и все опутывали колючей проволокой. Еще подумал: трудно будет пройти танкистам эти нагромождения. Фашисты прикрывали отход. Сразу же за площадью мост через Оку. Непрерывный бой шел на окраине города, там подразделения нашей пехоты пытались закрепиться.
Под нами на центральной магистрали все пока было тихо. Видимо, сигнала к атаке еще не было, танкисты занимали боевые позиции. И скоро этот танковый вихрь пронесся по широкому шоссе, сметая все на своем пути. Мы, оставаясь в здании, стреляли по перебегающим фашистам, не давая им занять оборону.
За наступающими танками шла пехота, и тут возникла опасность попасть под удар своих. Мы вновь вернулись на верхотуру, где развевалось красное знамя. Площадь, которую мы видели ранним утром, невозможно было узнать. Она была изрыта воронками, кое-где факелами горели деревья. Пехотинцы успели растащить «ежи», а саперы сделали в колючей проволоке проходы.
Наши войска ушли дальше. Только на площади стояло несколько подбитых «тридцатьчетверок». Враги расстреляли их из-за Оки. Те несколько залпов, которые успели сделать танкисты, отбросили врага от берега реки. Его погнали дальше, а танки остановились здесь, в Первомайском сквере. Для их экипажей бой за Орел стал последним…»
Для более мощного и удачного штурма Орла командование 3-й армии решило объединить почти все танковые части армии в одну группу. Это диктовалось тем, что во время непрерывных боев танковые части понесли серьезные потери. В штурмовую группу вошли 14 танков 17-й гвардейской танковой бригады, 11 танков
34-го гвардейского танкового полка, 8 машин 253-го танкового полка, а также 5 тяжелых танков 13-го гвардейского танкового полка.
На исходе дня 4 августа собранную ударную группу посетил командующий 3-й армией генерал-лейтенант А. В. Горбатов. Он обошел все экипажи. В коротких беседах интересовался настроением танкистов и выразил уверенность в том, что они своим рывком обеспечат наступление пехоты и город будет освобожден.
Командиры танков и механики-водители все дни подготовки к штурму изучали карту города. В порыве атаки важно было не заблудиться в лабиринте улиц. Одиночный танк обречен. Каждому взводу была поставлена задача выхода в определенный район. В то же время каждый экипаж должен был внимательно следить за ходом боя и приходить на выручку пехоте.
Командиры танковых взводов лейтенант Михаил Кузнецов и младший лейтенант Николай Будылин познакомились 23 мая 1943 года. В этот день вновь сформированному 253-му танковому полку вручалось боевое знамя.
Как уже повелось на войне, даже в короткий перерыв, отведенный на отдых, начинался поиск земляков. Кузнецов и Будылин ими и оказались. До войны даже жили по соседству: Будылин — в Работкинском районе, а Кузнецов — в Спасском. Учились и работали в Горьком. Оттуда и на фронт ушли. С мая 1943 года воевали уже вместе.
А с июльских боев обозначилась главная цель танковой бригады, куда входил их полк, — город Орел. Неудержимо, километр за километром шли они к цели. Весь июль был тяжелым для танкистов. Полк не выходил из боев. Взвод младшего лейтенанта Будылина считался одним из лучших. Семнадцать танковых атак обошлось без потерь. Огнем своих пушек танкисты уничтожили три вражеских танка, гусеницами раздавили противотанковую пушку, два десятка гитлеровцев нашли смерть от пулеметных очередей. Взвод Будылина отличался дерзостью удара, экипажи танков хорошо ориентировались в боевой обстановке.
В редакции нашей газеты сохранились воспоминания бывшего участника боев за Орел, командира танкового батальона 17-й гвардейской танковой бригады Ивана Власовича Лепешкина:
«Утром 4 августа наши танкисты были под Орлом. Штурмовать город решили с рассвета ударом по разведанным заранее объектам: железнодорожной станции и артиллерийским позициям врага.
Было известно, что на пути наших танкистов сосредоточен танково-гренадерский полк 8-й танковой дивизии. Именно он и располагался в районе железнодорожного вокзала, куда был обрушен огонь наших танков. А дальше… Дальше прямая улица Московская, ведущая к центру города. Наши танки Т-34 и Т-70 рванули с места и, сокрушая все на своем пути, помчались по трассе.
Пушки врага молчали, но только поднималась наша пехота, ее тут же отсекал огненный вал разрывов. Стало понятно, что фашисты отсекают ее от танков, заманивая их в ловушку. Подавить огонь вражеских батарей можно было, зайдя им в тыл. Взвод младшего лейтенанта Будылина, прикрываясь разрушенными стенами домов, помчался прямиком к вокзалу. Стремительный разворот на площади. Залп из танковых орудий. Вражеские артиллеристы не могут развернуть орудие. Рывок, разворот, залп… Огонь танковых пулеметов рассеивает артиллеристов врага, не дает им вести прицельный огонь. Будылин направляет танк на пушку, и вот уже ее щит корежится под гусеницами Т-70. Но тут в бортовую броню танка ударяет вражеский снаряд…
Бой на привокзальной площади разгорается. Пехота уже заняла вокзал. Вся площадь окутана едкой известковой пылью. Она мешает танкистам, ничего не видно механикам-водителям. Танк лейтенанта Кузнецова вырывается на магистраль. Командир хорошо знает, что она ведет на мост через Оку, но вот цел ли он. Если цел, то хорошо пристрелян вражескими пушками. Через мост не пройдешь, надо вырваться к берегу и попытаться сбить артиллерию. Командир дает команду развернуть танк к скверу. Протаранив «ежи», танк вырвался на берег. Лейтенант Кузнецов сам наводил пушку и стрелял. Он не видел врага. Местность у моста горбилась и скрывала вражеских артиллеристов. Он стрелял хаотично, захватывая как можно большую площадь. Более удобную позицию выбирать было некогда. Командир уже знал исход своего боя. Те, кто на той стороне реки был у пушек, уже выцелили его танк. Он торопился сделать как можно больше выстрелов. Танк содрогнулся от лобового удара снарядом… Экипажу удалось покинуть подбитую машину. По броне застучали пули. С той стороны реки бил пулемет…»
В приказе по 3-й армии от 7 августа было объявлено об успешных действиях танковой группы прорыва и всем участвовавшим в штурме города Орла была объявлена благодарность. В четвертом пункте этого приказа говорилось о том, что всех героически погибших в боях за город Орел необходимо представить посмертно к государственным наградам и увековечить их имена сооружением памятника на могиле в городе Орле на площади 1 Мая (ныне сквер Танкистов).
Боевые потери танкистов прорыва были немалые. Из 45 танков в город вошли только 19. Из 17-й гвардейской танковой бригады — 6, из 34-го гвардейского тяжелого танкового полка — 4, из 253-го танкового полка — 5, из 13-го гвардейского тяжелого танкового полка — 4.
…Фотография военных лет. Вечером 5 августа 1943 года хоронили погибших танкистов. На броне танка, который установили на могиле, написали имена лишь четырех танкистов.В том числе Будылина и Кузнецова, остальным суждено было остаться неизвестными.
Кончилась война. Орел отстроили. Привели в порядок братскую могилу в парке. И никто уже не знал, кто же в ней похоронен. Дожди стерли следы краски с брони танка. Знали горожане только, что здесь лежат освободители их города.
Следопыты начали поиск. Имя за именем восстанавливали ребята. На старой фотографии удалось прочитать имена первых, кого увековечили на броне танка. В военном архиве узнали, откуда они были родом. И вот письмо пришло от Гапеи Ивановны Будылиной. Она писала, что ее сын Николай рос без отца. Был помощником в доме. Трудно было, многие из сверстников бросали учебу и шли работать. Николай продолжал учиться. Летом пропадал в поле, гордился первыми заработанными трудоднями. От матери ничего не требовал, понимая, что ей трудно одной. Радовался каждой обновке. Закончил семь классов и уехал в Горький поступать в автомеханический техникум. Долго готовился к экзаменам, а его приняли не экзаменуя, как отличника. Только закончил техникум, и тут война. Попросился в танковое училище.
Разыскали ребята и родных Михаила Кузнецова. Следопытский альбом пополнился еще одной биографией.
Они узнали, что Миша был самым веселым парнем в селе. Он любил фантазировать и вечно что-нибудь придумывал. Продолжать учебу уехал в Горький. Учился и работал на прядильно-ткацкой фабрике.
22 июля 1941 года ушел на фронт. Ушел таким же веселым и жизнерадостным…
Военная история Орла жива в его улицах. Недалеко от сквера Танкистов проходят улицы имени Кузнецова и Будылина. Об их подвиге рассказывают в городском историческом музее. Их имена вспоминают часто. Они навечно остались жителями города, который штурмовали.
Вячеслав ФЕДОРОВ.
Наши земляки-танкисты, погибшие на подступах и при штурме города Орла в июле — августе 1943 года.
АНТИПОВ Федор Иванович, 1922 г. р., лейтенант, командир танка 253-го танкового полка. Уроженец д. Скучихи Спасского района.
АВДЕЕВ Иван Егорович, 1911 г. р., гвардии старшина 34-го отдельного гвардейского танкового полка. Уроженец з-да Сынтул Касимовского района Рязанской области. Призван Первомайским РВК Горьковской области. Убит 5 августа 1943 года. Похоронен в сквере Танкистов г. Орла.
НОВИКОВ Петр Тимофеевич, гвардии подполковник, заместитель командира 34-го отдельного гвардейского танкового полка по строевой части. Уроженец с. Большое Болдино. Убит 20 июля 1943 года на подступах к г. Орлу.
ЧЕРВЯКОВ Дмитрий Григорьевич, 1924 г. р., гвардии сержант, радист 34-го отдельного гвардейского танкового полка. Уроженец Шарьинского района Горьковской области. Убит 5 августа 1943 года. Похоронен на центральной площади г. Орла.