Ирина БАТЫЙ
Воробьиные ночи
В ноябре так длинны
воробьиные ночи.
Небеса не видны,
а деньки все короче.
Как в июле цвели
лип кудрявые кроны!
И гудели шмели,
забираясь в бутоны.
Все теперь отошло,
что казалось навеки.
Вдруг исчезло тепло.
Солнце смежило веки.
Одеваясь в туман,
оголенные липы
проклинают обман.
Еле слышны их
всхлипы.
Желтая
слива
Дело к ночи.
Средь верхушек
Потемнела синева.
Зашуршала у опушек
В кучах желтая листва.
Еле слышен топот мелкий.
На пути сломав сучок,
Рыжий хвост
взметнула белка —
В чащу делает
прыжок.
Миг — и станет
незаметней,
Поднырнув в густую
тень.
Спрячет там грибок
последний —
Свой запас на зимний
день.
Лунный круг повиснет
низко.
Заяц уши навострит.
Вдруг завоют волки
близко —
Голод, холод
предстоит.
Измена
Между мной и тобой
небольшая тропа.
Одолеть и пройти
нам ее — не судьба.
И без наших шагов
зарастет вся травой,
перестанет она
зваться нашей тропой.
Над тропой неживой
сеть плетут пауки —
нити злобы и лжи
невесомо легки.
Паутину сорвет
чувства буйный порыв.
Кто-то, только не ты,
вдруг пойдет
на прорыв.
Осень
нарядилась
Хорошо пальтецо
у Зимы,
Из Парижа белье
у Весны,
Цвета хаки убранство
у Лета.
Ну а Осень как нынче
одета?
Золотое монисто осин,
Кружевная накидка рябин,
Как вуаль, паутинки парят,
И от клена багровый наряд.
Нарядилась, глядится
в стекло:
— Ах, не то! И из глаз потекло.
На поля кукурузы и ржи,
На грибную полоску межи.
Рыжая
девочка
Осень — рыжая девчонка,
Гнется в тын рябиной
тонкой.
В маминой губной помаде
Горько рот кривит в досаде.
Осень — рыжая девчонка,
Школьницей смеется звонко.
А проказники мальчишки
Листья рвут у ней из «книжки».
Осень — рыжая девчонка.
Лает вслед ей собачонка
И гоняет павший лист
Под ветров осенних свист.
Осень — рыжая девчонка.
В утлой старенькой лодчонке
От обид своих заплачет,
Солнышко в ладони
спрячет.
Ярмарка
осенняя
На ярмарке осенней,
раскинувшись широко,
есть то, что днем весенним
воображало око.
Из зерен, в землю павших,
явилися плоды,
в полях произраставшие
крестьянина труды.
Из завязей на ветках,
на месте от цветков,
явилися ранетки,
румяные с боков.
Привык народ за годы
к подобным чудесам,
крутя на огородах
удачи колесо.
Собрав плодов немало,
торгуется народ
и признает, устало,
удачным этот год.
От вечных звезд…
От вечных звезд, которым
дела нет
до глаз, на них глядящих
с упованьем,
струится призрачный
в эфире свет
лишь с тем, чтоб подтвердить
существованье
неведомых, неблизких
нам миров.
Ответный отблеск им слабей,
короче.
Преодолев материи покров,
в эфир лучи стремят людские
очи.
Неяркий, тихий огонек души,
возможно, не заметен
во Вселенной.
Но вместе свет сложивши,
как гроши,
все души в темноте видны
отменно.
Просторы озираем мы не зря
неведомых, неблизких нам
созвездий,
подозревая, что и их заря
лишь многих душ совместное
известье.
Нам весной
дается шанс
Слушай, друг мой, что грустишь?
Что вздыхаешь глубоко?
Юность, мол, не воротишь?
Нет, вернуть ее легко!
Нам весной дается шанс
шапку с шубой кинуть в шкаф,
петь в избытке чувств романс
и считать: все в жизни — кайф!
Нам без устали шагать
хочется весенним днем.
По пути стихи слагать
иль болтать о том, о сем.
Небеса зовут летать,
нам бы крылья за спиной!
Как об этом не мечтать
опьяняющей весной?
Лишь любви покорным быть,
поклоняться ей одной.
Жаждать подвиг совершить,
позабыв сон и покой.
Вместе с звонким ручейком
устремляться за мечтой.
Вместе с легким ветерком
наслаждаться высотой.
И цвести, и пламенеть,
яркими быть, как тюльпан.
Да, счастливыми быть сметь:
лишь весною шанс нам дан!
Звездопад в августе
Ах, лето! Мчит мгновенье
за мгновеньем,
Спеша куда-то с нетерпеньем.
И каждое сверкает как алмаз.
Как звездочка, доступная
для глаз.
А звезд на небе много, благодать.
Бывает, невозможно их сыскать,
За темной тучей скроется луна,
И вся земля безвидна и грустна.
Да набежит задорный ветерок,
Вокруг луны расчистит островок.
И на мольбу бессонных
чьих-то грез
Посыплется с небес поток
из звезд.
Я не напрасно жду полет звезды!
Возможно, все сбываются
мечты.
Как не поверить в это щедрым
летом,
Богатым красотой, теплом
и светом?
Две Вселенные: ты и я
Ты — целая Вселенная…
И я, представьте, тоже!
Вдали, но в поле зрения,
соединить нас можно.
Жаль, космос разбегается,
как будто бы от взрыва.
В нем время ускоряется,
увы, без перерыва.
Поврозь, но тем не менее
мы тянемся друг к другу.
Освоили, есть мнение,
сближения науку.
Пусть ты — шажками птичьими,
а я — в лихом полете,
не делаю различия
в их родственной природе.
Кометой мчусь к Вселенной я,
пересекая дали.
И гасну постепенно я,
и не могу причалить…
Пусть жизнь любви-посланницы —
лишь миг в движенье вечном,
но свет ее останется
в пространстве бесконечном.
Влюбленный метеор
Ты как звезда, что только
светом
в дали Вселенной мне видна.
Не в нашем измеренье, где-то
ты создан с чистого листа.
Ты не такой, как все, ты лучше.
Ты чужд земному, чем и горд.
Равно на море и на суше
свободен от нужды, невзгод.
В своем движении по кругу
ты безоглядно вдаль летишь.
Внимая гармоничным звукам,
ты вечность целую молчишь.
Ты воплощение свободы,
ужели счастье – цель твоя?
К чему же дальние полеты,
когда манит к себе Земля?
На слезы обернись! И взглядом
приветлив, умоляю, будь!
Не в космосе, с тобою рядом
лежит недолгий к счастью путь.
Кумир, заслышав в безвременье
отчаянный к нему призыв,
с орбиты падает в смятенье,
о дальнем небе позабыв.
Он обожжен, собою черен.
И, испытав эмоций взрыв,
разбит на миллионы зерен.
И все же счастлив, все же жив.
Астры
Цветов роскошных отошла пора
в причудливых садах,
в тенистых парках.
И нынче у торговцев на гора
букетики цветов совсем
не ярких.
Вам отдадут за небольшую мзду
охапкой целой, схваченной
бечевкой,
душистую, лучистую Звезду,
ее давно так нарекли
с издевкой.
Созвездие вы держите в руках,
и чудится, прохлада
подступает…
Извне, из космоса, издалека
наш мир с погодой теплой
разлучает.
И только подтверждает правоту
стремительная краткость
бабья лета —
Вселенной доброй быть
невмоготу,
о чем предупреждает нас
букетом!
Игры во Вселенной
До игры ли в нашем мире! В нем полно для всех работы.
Тянут нас к земле, как гири,
о текущем дне заботы.
Жизнь опасна и тревожна.
Каждый шаг грозит бедою.
Тем же, кто неосторожен,
мир наш кажется тюрьмою.
Человек загадку мира
разгадать давно пытался:
отчего (лишенный пира)
он в темнице оказался?
В этом мрачной, темной келье
человек душой тоскует.
В играх ищет он веселье
и иных миров взыскует.
Там, в большом котле Вселенной,
множество миров кружится.
В их пространстве вожделенном
счастие вином искрится
и как будто бы играет
по неведомым законам.
Прячется и возникает,
разбивается со звоном.
Мы, приникнув к телескопу
и с трудом скрипя мозгами,
удивляясь звезд галопу,
наблюдаем за мирами.
Ко Вселенной лишь с почтеньем
от земли стремим мы взоры.
Видим, Божие творенье
украшается узором.
Тайный код запоминая
из небесного посланья,
без сомненья полагаем:
это нам для назиданья.
И, беря пример с Вселенной,
в те же игры мы играем:
бьемся, в гонке ежедневной
обретаем и теряем.