ГЕРОЙ, НЕ СТАВШИЙ ГЕРОЕМ

 Архивный документ рассказывает  

Пришло письмо от нашего читателя Евгения Захарова. Он пишет: «В прошлое воскресенье мы с семьёй, а у меня растут два сына, отправились в парк Победы. Признаюсь честно, никогда там не был. Живём на окраине Сормова, даже не знал, что такой парк в нашем городе есть. Моим парням было интересно. Но я к вам обращаюсь с вопросом. В парке есть памятник танкисту Зиновию Колобанову. Его танк в одном бою уничтожил 22 вражеских танка. Наверное, это уникальный случай. К сожалению, подробностей об этом бое не услышал. Узнал только, что Колобанов – наш земляк. Памятник ему установили пару лет назад. Его имени нет среди Героев Советского Союза горьковчан. Неужели подвиг его не отмечен высоким званием? Хорошо, если бы вы рассказали об этом. Думаю, что узнать о подвиге подробнее будет интересно для нас, его земляков. Будем ждать публикацию. Спасибо».  

Уважаемый наш читатель! 

Конечно, этот факт военной истории газета не могла пропустить, тем более, что Зиновий Колобанов – наш земляк: уроженец села Арефино Вачского района. Мы писали о нем, но достаточно давно. А за эти годы мы узнали много новых подробностей о военной судьбе Зиновия Григорьевича Колобанова и о подвиге. И прежде всего – почему он не смог получить звания Героя, которого вполне был достоин. Так считаем не только мы сейчас, но и считало командование 1-й Краснознамённой танковой дивизии, в которой старший лейтенант Зиновий Колобанов служил командиром роты 1-го танкового полка. Напомним, что подвиг танкисты совершили 19 августа 1941 года под Ленинградом, разгромив бронеколонну врага, которая насчитывала 22 танка. Подвиг этот был замечен и в рамках цензурных требований опубликован в армейских газетах. Проще говоря – минимум подробностей. О наградах не сообщалось вообще. 

Не прошёл «фильтр» 

В центральном военном архиве Министерства обороны хранятся наградные листы на всех воевавших солдат. В настоящее время все они оцифрованы и выложены в интернет, поэтому разыскать их может каждый желающий. Мы не были исключением. Не пытайтесь повторить нашу попытку. Наградных листов на танковый экипаж старшего лейтенанта Колобанова вы не найдёте. Они скрыты припиской: «Документы находятся в ЦАМО». Иногда это делается для того, чтобы скрыть ошибки в документах, допущенные в армейских канцеляриях. Относится это и к одному из документов Зиновия Колобанова: в нём помечено, что он пропал без вести в ноябре 1942 года. Таким он и числится в областной Книге Памяти Нижегородской области до сих пор. Мы скопировали начало наградного листа, где ясно видно, как командир танковой роты Зиновий Колобанов росчерком красных чернил был «лишён» звания Героя и представлен к ордену Боевого Красного Знамени. Кстати, весь экипаж танка был представлен к званию героев, но высокое начальство в штабе Ленинградского фронта по-своему определило меру героизма каждого из танкистов единого экипажа и наделило разными наградами. А представляли экипаж танка к награде командир 1-го танкового полка Герой Советского Союза Дмитрий Погодин, участник войны в Испании, ставший одним из первых танкистов, удостоенных этого высокого звания в декабре 1936 года. А подтвердил представление комдив генерал-майор Виктор Баранов, получивший звание Героя в войне с белофинами. Сами танкисты, уж они-то знали цену подвигу. Все, кто хоть как-то в подробностях изучал военную биографию Зиновия Колобанова, а такая необходимость иногда возникала – писалась летопись войны, создавались музеи – знали об одной из непонятностей, которая могла быть причиной особого отношения к герою-танкисту. А случилось это на финской войне. Вернее в самом ее окончании. В ночь с 12 на 13 марта 1940 года был подписан мирный договор между СССР и Финляндией. Узнав об этом, солдаты двух ранее противостоящих армий устремились навстречу друг другу для «братания». В одночасье они не стали врагами, как не радоваться. Для Колобанова это «братание» закончилось арестом. Есть предположение, что за финскую войну его представляли к званию Героя, но документальных подтверждений этому нет. Нет и наград за бои, в которых он участвовал: трижды горел в танке, был на самом острие при прорыве финской обороны. Есть в его воспоминаниях, которые он пытался писать, одна ключевая фраза: он отмечал, что на войну с фашистами был «призван из запаса». Эта фраза и есть ключ к «пробелу» в его биографии. Как мог покинуть армию опытный кадровый офицер? Не отсидка ли в лагере была причиной «призыва из запаса»? Тогда понятна и немилость в оценке подвига. Как говорили фронтовики, – не прошёл «фильтр». Может, всё вышенаписанное и миф, но мы его привели специально для будущего поиска в «пробелах» биографии героя. 

«Вернуться живыми» 

8 августа 1941 года немцы начали наступление на Ленинград. Город уже был окружён, но кольцо было не плотным. Из города ещё можно было вырваться. Перед захватчиками стояла задача полностью отрезать город. Танки немцев рвались к Гатчине, уплотняя кольцо окружения. На их пути и встала 1-я танковая дивизия генерал-майора Баранова, получившая только что с Кировского завода пятёрку тяжелых танков КВ – «Клим Ворошилов». Разлучать их по отдельным ротам не стали, а сформировали единую боевую единицу, назначив командиром опытного танкиста старшего лейтенанта Зиновия Колобанова. 18 августа командира 3-й танковой роты 1-го танкового батальона 1-й Краснознаменной танковой дивизии старшего лейтенанта Зиновия Колобанова вызвали к командиру дивизии генералу В.И. Баранову. Штаб дивизии располагался в подвале собора, являющегося достопримечательностью Гатчины, которая называлась тогда Красногвардейском. Задание Колобанов получил лично от комдива. Показав на карте три дороги, ведущие к Красногвардейску, комдив приказал: – Перекрыть их и стоять насмерть, но вернуться живыми! Приказ покажется странным. Сам Зиновий Григорьевич Колобанов объяснял его так: «Меня часто спрашивали, было ли мне страшно. Неловко отвечать, могут принять за хвастуна. Но никакого страха я не испытывал. Объясню почему. Я – человек военный. После выхода в отставку двадцать три года проработал в народном хозяйстве. Но все равно всю жизнь чувствую себя военным. Тогда командир дивизии дал мне приказ «стоять насмерть». Это не какая-то эмоциональная формулировка, а точный приказ. Принял его к исполнению. Был готов, если надо, умереть. И никаких страхов у меня уже не возникало и возникнуть не могло». В тот же день Колобанов выдвинул свою роту навстречу наступающему противнику, провел с командирами всех экипажей рекогносцировку, указал места огневых позиций и приказал отрыть для каждой машины по два укрытия – основное и запасное, а потом тщательно замаскировать их. Связь с командиром роты экипажи должны были поддерживать по радио. Для своего KB Колобанов определил позицию таким образом, чтобы в секторе огня был самый длинный, хорошо открытый участок дороги. 19 августа. Ближе к обеду на дороге показалась немецкая бронеколонна. Она состояла из бронемашин, набитых солдатами, и легких чешских танков. Колобанов не пожалел, что взял двойной комплект бронебойных снарядов, которые их просто прошивали. Первое время немцы не могли определить, откуда ведется стрельба, и открыли огонь из своих орудий по копнам сена, думая, что в них спрятаны русские танки. Но вскоре они пришли в себя и смогли обнаружить засаду. Началась танковая дуэль. Немцы, понимая, что попали в западню, пытались маневрировать, но снаряды KB поражали танки и бронемашины. А вот многочисленные прямые попадания вражеских снарядов не причиняли особого вреда советскому танку. После боя было подсчитано, что более сотни следов оставили вражеские пушки на броне КВ. Ни один снаряд не пробил броню танка. Так же подсчитали, что по вражеской колонне из колобановского танка было послано 98 снарядов. Пять новеньких танков КВ роты Колобанова, расставленных им по точкам засады, сожги в тот день 43 единицы вражеской бронетехники. Они выполнили и второй приказ комдива – вернулись живыми, сохранив танки. 

«Убеждён, что не умру…» 

21 сентября 1941 года во время заправки танка рядом разорвался снаряд. В госпитальных документах записано: «Осколочное поражение головы и позвоночника. Контузия головного и спинного мозга». В тяжёлом состоянии переправили через Ладогу на Большую землю. В 1943 и 1944 годах он не вставал с госпитальной койки. Колобанов вспоминал: «Почему-то я был убеждён, что не умру. Но оказался калекой. Всё тело ходило ходуном, голова тряслась. В госпитале, кстати, мне довелось заново увидеть результат нашего боя: кадры, снятые там, вошли в один из выпусков военной кинохроники. Танковые войска я не бросил. Набравшись сил и смелости, попросился опять в родную армию. Великое счастье: взяли. …Со временем мой танковый батальон был признан лучшим в армии, а командующий вручил мне именное охотничье ружьё». В начале 1980-х годов на месте боя было решено поставить памятник. Министерство обороны выделило танк ИС-2, к сожалению, танков КВ не сохранилось. Зиновий Колобанов скончался 8 августа 1994 года в Минске, похоронен на Чижовском кладбище. 

Вячеслав ФЁДОРОВ.