ОН СДЕЛАЛ ВСЁ ВОЗМОЖНОЕ
Мы уже стали подзабывать, что в недавнем времени Нижний Новгород был закрыт для посещения иностранцами, да и до жителей определённая информация доходила в виде слухов. Вы догадываетесь, что это касалось оборонной промышленности. Да люди и не очень-то этим интересовались. Те, кто долгое время жил в Сормове, и не догадывались, что своими глазами видят в небе испытания самолётов, которые войдут в историю советской авиации. Для российской авиации завод стал не нужен, и его закрыли. Говорят — веление времени. Мы догадываемся, чьё это веление. Перед нами захлопнулась дверь в большую авиацию, и нам остались лишь клочки её истории. Ну что ж, осталось подобрать их и, насколько это возможно, узнать о том, о чём мы не знали. А уж коль мы поставили цель познакомить вас с создателями оружия, то и продолжим эту тему. Вы уже знаете об оружейных конструкторах автозавода и нашего политехнического университета. Пришла пора заглянуть в историю авиационного завода. И начнём мы её с рассказа о «самой трагической фигуре в истории советской авиации» — Николае Николаевиче Поликарпове. А ещё его называли «королём истребителей» за создание лучшей боевой машины начала Великой Отечественной войны. Как вы догадались — самолёта И-16. Нижегородские авиастроители отправили на фронт 9450 таких боевых машин. Половину войны они не покидали небо.
Расстрельный конструктор
Знакомство Сталина с авиаконструктором Поликарповым строго зафиксировано в журнале… посетителей Бутырской тюрьмы — 6 июля 1931 года. А сподвигло его на это снисхождение ведение воздушного боя между двумя лётчиками-испытателями — Чкаловым и Анисимовым, который он увидел 12 июня 1931 года на авиационном смотре, проведение которого сам же инициировал. Сталин, естественно, обратил внимание на новые истребители, на которых буквально сцепились лётчики в небе. Наверное, вопрос и о конструкторе машин был задан, но кроме того, что «конструктор сидит», он ничего бы не услышал. Через четыре дня после тюремной экскурсии Сталина газета «Правда» опубликовала Постановление Президиума ЦИК СССР. «О награждении авиазавода № 39 за исключительные достижения по самолётостроению гражданской авиации». Сразу оговоримся, что завод № 39 был порождением фантазии председателя ВСНХ СССР В. Куйбышева и заместителя председателя ОГПУ Генриха Ягоды. Заранее арестованные кадры авиаспециалистов объединялись в одно КБ и могли заниматься своим любимым делом — конструированием. Вовремя к этому объединению судьба вывела Николая Николаевича Поликарпова, освободив его от расстрельной статьи. Два месяца в ожидании смертного приговора оказались благом. Конструкторы, изголодавшиеся по работе, сели за чертежи и расчёты. Результаты тут же сказались. Вынужден был их оценить и Сталин. Завод был награждён орденом Ленина. А конструктор Поликарпов — жизнью и свободой. «Амнистировать… конструкторов, бывших вредителей, приговорённых коллегией ОГПУ к различным мерам социальной защиты, с одновременным их награждением». С Чкаловым Поликарпов познакомится через два года. — Перед вами Чкалов, известный нарушитель полётов и довольно частый обитатель гауптвахты — есть в авиации такое заведение. Мечтаю стать испытателем ваших истребителей. В большем представлении он не нуждался, Поликарпов знал и другие подробности биографии лётчика, а потому ему и захотелось заполучить этого умелого и рискового парня в своё КБ. А Поликарпов был знаком Чкалову по его машинам с индексом «И». Особенно лётчику нравился юркий истребитель-бипланчик И-15, прозванный «Чайкой». Чкалов ещё не знал, что конструктор уготовил для него новый самолёт, который пока рождался нелегально. Это был моноплан — новинка для конструктора. Опыта строительства однокрылых истребителей он не имел, а срываться на неудачу не имел права. Дамоклов меч «бывшего вредителя» продолжал висеть над ним. Начальник ВВС Яков Алкснис понял его и не торопил, хотя соблазн включить в план новую машину был велик.
Вы и на палке сможете летать
В один из дней Поликарпов пригласил Чкалова к себе и показал чертежи нового самолёта. Лётчик долго молча рассматривал листы ватмана, пока неожиданно не сказал: — Великолепно задумано. За эту машину я готов драться, и прежде всего с вами, если затянете её выпуск. Когда истребитель обретал реальные черты уже в металле, Чкалов приходил в цех и подолгу просиживал в кабине, обживая её. Пока новый самолёт в технической документации назывался ЦКБ-12. Первые пробежки по взлётной полосе показали, что самолёт норовист, удерживать его на разгонной прямой трудно, движения лётчика должны быть точными. К тому же машина боится резких торможений, может клюнуть носом и перевернуться. Замечания лётчика-испытателя прибавляли хлопот инженерам. Но они понимали, что в одном самолёте решалось много технических задач, ведь от него требовались скорость, хорошее вооружение, большой потолок полёта, удобное пилотирование и принятие больших перегрузок. Поликарпов в одной машине пытался решить все эти задачи. А это значит, что все отделы разработчиков должны были работать во взаимодействии. Он этого и требовал. Наверное, слово «требовал» не к месту. Есть мнение коллег: «У всех разработчиков с первых дней установились деловые корректные отношения, и работа всегда проходила в духе взаимопонимания». Один из коллег вспоминал: «Мне хорошо запомнился внешний облик Николая Николаевича, его суровая, но спокойная и внимательная манера обращения. В нём чувствовался сильный, незаурядный человек и настоящий конструктор, который мог вести за собой коллектив ОКБ. Эти качества прежде всего выделялись в нём и вызывали глубокое уважение». Кстати, главный конструктор не забывал и о стимулах, которые могли ускорить ход работ: добился от директора завода приказа о выплате крупной премии за один килограмм исчезнувшего веса. В итоге, как отмечают историки авиации, самолёт такого класса получился самым лёгким в мире. 30 декабря 1933 года лётчик-испытатель Валерий Чкалов поднял пока ещё ЦКБ12 в воздух, чтобы учить его летать, превращая в И-16. Но трудности только начинались. Когда подошло время сдачи нового самолёта в серийное производство, правительственная комиссия была за, против было… Управление ВВС Красной армии. Там считали, что на И-16 могут летать лишь опытные лётчики, а таковых в стране насчитывалось ещё мало. Чкалов было возразил, но его вмиг успокоили: — Дорогой Валерий Павлович, вы и на палке сможете летать, а в армии служат простые лётчики. А тут ещё сомнение, что новый самолёт имеет «привычку» срываться в плоский штопор. Главный конструктор дрогнул, готов был уступить и отказаться от многих новшеств, что были вложены в самолёт. Чкалов взял штопор на себя. За два дня он 75 раз вводил самолёт в штопор и благополучно выходил из него. Он готов был обучить этому лётчиков — уметь надо, и всё тут. Наконец, самолёт с названием И-16 тип 5 добрался до серийного производства в Горький на завод № 21. И-16 находился в серийном производстве семь лет, и за это время было построено 9450 машин различных модификаций.
Мог быть лучшим
Своеобразно складывались человеческие отношения Поликарпова и Сталина. Вождь недолюбливал конструктора и за глаза называл его «крестоносцем». Поликарпов был сыном священника и не собирался отказываться от своих религиозных убеждений. Конечно, Сталину о них докладывали, знал он и то, что конструктор втайне заказывает молебны в Елоховском соборе, а уходящих в полёт на новых машинах лётчиков украдкой крестит. Сталин не раз с подозрением спрашивал начальника ВВС Якова Алксниса: — Вы как начальник ВВС верите этому «крестоносцу»?.. Есть строчки в воспоминаниях одного из коллег: «Николай Николаевич говорил, что Сталин его не любит. Если я добьюсь прибавления скорости в 20 километров в час — молчит, а если другие добиваются 5 километров в час — сенсация». Сталин и сам был из «крестоносцев». Возможно, он пытался выяснить твёрдость убеждений конструктора. Можно ли верить в то, что его заслуженно называют «королём истребителей» и ждать от него новых машин, которых так не хватало советским авиаторам? Сталина беспокоила ситуация с истребителями, сложившаяся на воздушных фронтах в Испании, где сражались советские лётчики-добровольцы. В самый разгар войны он собрал в Кремле всех авиационных конструкторов на секретное ночное совещание. Выступил лётчик, имевший псевдоним «Родриго Матеу». Его знали как Анатолия Серова. На его счету было восемь сбитых самолётов врага. Он начал доклад деловито и обстоятельно, но сбился на панические нотки. Сталин слушал, не перебивая лётчика, давая создателям самолётов проникнуться тревожной обстановкой и, наконец, жёстко потребовал от них «положить конец истреблению лучших кадров советской авиации в небе республиканской Испании». Наступило тягостное молчание. Его прервал голос авиаконструктора Поликарпова. Он заявил, что «попытается вывести истребительную авиацию из прорыва». — Значит, вы считаете, что можно в этом важном деле на вас положиться? Вы уверены в успехе? — спросил Сталин. — Мы сделаем всё возможное, товарищ Сталин! — ответил конструктор. Ждать! Новый истребитель уже был в чертежах и намётках. Конструктор ясно видел, что его И-16 старел прямо на глазах. Война в Испании показала, что вперёд вырывались немцы. Пока надежда была на совершенствование существующего «ястребка», что конструктор и делал, лихорадя производство переделками и доработками. Но это явление временное, нужен был новый истребитель. И он уже был. Чкалов, прервавшись от испытания новых машин дальними перелётами, надеялся, что он поднимет его в воздух первым. Поликарпов утвердил его на первый вылет И-180-го… который для лётчика стал роковым… Роковым он стал для многих руководителей завода, подвергшихся репрессиям, и для самолёта, чья судьба повисла на волоске. Есть свидетельства о том, что Сталин запретил трогать Поликарпова. «Гибель Валерия Павловича Чкалова глубоко потрясла главного конструктора. В тот день, когда произошла катастрофа, он был в состоянии сильнейшего шока. С опущенной головой, руками, заложенными за спину, безостановочно ходил он по кабинету…» Работу над новым истребителем продолжили, но из записей тех лет создаётся впечатление, что самолёта боялись. Планировался его серийный выпуск на Горьковском авиазаводе № 21, и даже было выпущено несколько машин, но дальше дело не пошло. Хотя у кого-то из лётчиков в воспоминаниях отмечено, что он видел на фронте неизвестный самолёт, который ему представили как И-180. Лётчики хвалили его и жалели, что таких самолётов больше у них нет. Авиаспециалисты своими расчётами доказали, что И-180-й мог быть лучшим истребителем Великой Отечественной войны.
Вячеслав ФЁДОРОВ.
Фото из открытых источников.