НЕБО СТАЛО ЛЮБОВЬЮ ЕГО ЖИЗНИ
С этим человеком я знаком давно. Правда, заочно — жил он в XIX веке. Обстоятельства знакомства были следующие. На одном из воскресных книжных развалов, которые собирали в одном из городских сквериков любителей старых книг, нашёл я книжицу. Привлекла она меня общим заголовком — «Русские самородки в живописаниях и изображениях». Выпуск, правда, был второй, но других не было. Рассматривать книжку в семь десятков страниц не стал, отложил до дома. А дома произошло открытие: книжка рассказывала о народных самородках, и среди них была фамилия Тезикова-Каплина Константина Ивановича. Не об астрономе ли из города Богородска шла речь? Оказалось, о нём. В 1910 году, когда вышла книга, о нём в Богородске хорошо знали: «Наш чудак-человек. Всё в небо глядел, выискивал что-то». Книжка до времени была вновь забыта в развале домашней библиотеки, но сейчас я крепко держу её в руках и готов поделиться с вами тем, что знали о знаменитом земляке в то давнее время.
Женитьба или наука
Он с детства был уникальным ребёнком. Это не преувеличение. Родился Константин Иванович Тезиков-Каплин в бедной семье корпача — мастера по пошиву рукавиц. И остаться бы ему по жизни таким же мастеровым, в отца, и не знали бы мы, что в Богородске жил такой человек, которого прозвали русским самородком, и благодаря вышедшей книге узнали по всей России. В чём же была его уникальность? Прежде удивляют в нём настойчивое движение к цели. Захотелось ему стать грамотным, в отца, а где у семьи, в которой росли ещё две сестры, денежки на его учёбу? Хорошо церковный дьячок за малую плату взялся выучить его читать Библию да приобщил к письму. Мальчонка, словно экономя семейные денежные крохи, всё схватывал на лету. Через год он свободно читал и писал. Грамотностью он пробил себе дорогу в мир книг. Следующей ступенью стала математика. Раздобыл потрёпанный учебник и перерешал все задачи, что там были. То же произошло с геометрией, хотя этот учебник пришлось переписывать. А дальше… «Много меня интересовало географическое положение нашего земного шара, всех его стран, государств и народов, вероисповеданий, почвенной производительности и царства животных». Так Константин Иванович писал, вспоминая пору своего детства и юности. Несмотря на приказания помещика, чтобы слуги не читали газет, он делал всё наоборот, и скоро понял, что не худо бы изучить какойнибудь иностранный язык. «Я купил самоучитель французского языка, французско-русский словарь и с помощью оных начал почитывать лёгкие французские книжки, только бы их завидеть. Мне один приятель прислал из Казани французскую Библию с картинками. Она мне много сделала пособия к понятию французского языка и успешно приближала меня к моей заветной цели». К сожалению, Константин Иванович не оставил объяснения, что привело его к астрономии. Если судить о том, какие книги могли попадаться в его руки, то книжек по астрономии в России не было. Их некому было писать. А помогло важное событие, произошедшее в России, — отмена крепостного права. Представилась возможность получать иностранные газеты. В небольшой квартирке, где жил Тезиков, появились книжные шкафы, которые быстро стали заполняться французскими книгами по астрономии, которые он выписывал. Всем изданиям предпочитал ежемесячный журнал, выходивший в Париже, — «Обзор Камилла Фламмариона». Этого человека во Франции называли «объяснителем неба». Его журнал пользовался бешеной популярностью во всём мире. Что интересно, судьбы Тезикова и Фламмариона были схожи, только семья француза была побогаче. А так — Камилл Фламмарион научился свободно читать в четырёхлетнем возрасте, в пять лет знал основы арифметики, а в девять — прочёл книгу по космографии. Попадись подобная книга в своё время Тезикову, и астроном из Богородска мог бы достичь мировой известности. Но он запаздывал и понимал это. Надо было делать решительные шаги в жизни. И он их сделал: ушёл из помещичьих писарей и дал зарок не жениться.
Кому принадлежат звёзды
Он был абсолютно свободен. Не без помощи Фламмариона выписал из Франции телескоп, для чего вновь пришлось возвращаться к шитью рукавиц. К этому времени в Богородске он был известным чудаком, смотрящий по ночам в ночное небо. Робко, но к нему потянулись молодые мастеровые-кожевенники и с интересом слушали его беседы или по ночам наблюдали за небесными светилами. «Все они вообще с удовольствием всматриваются в звёздное небо. Очень восхитительно пользуются такими минутами, когда бывают ясные вечера и все звёзды хорошо видны, спрашивают о причине дивных явлений. …Но есть тёмные люди, которые думают, что светила закрывают какие-то колдуны, владеющие какими-то таинственными духами. Напротив этого, им рассказываешь, что когда Солнце, Луна и Земля становятся на одной линии, то тогда или Луна проходит между Солнцем и Землёй, закрывая собой Солнце, или же Земля становится между Солнцем и Луной и затмевает собою последнюю. В доказательство сего берёшь зажжёную лампу и производишь перед ними подобные примеры. Таким средством они приходят к понятию». Без всякого преувеличения можно сказать, что Богородск был одним из малых городков России, где жители безбоязненно, на основе учения, расставались с верой в колдунов и приметы. А может, и единственным городком… Но что-то всё-таки неведомое произошло в средине XIX века, когда вдруг люди обратили внимание на звёзды и ощутили себя частицами мироздания. Увлечение астрономией стало повальным. Пришло известие из Франции. Фламмарион создал Французское астрономическое общество и народную обсерваторию. Казалось, тут уж Тезиков безнадёжно отстал. Но не тут-то было. Через год после Фламмариона в Нижнем Новгороде возникает кружок любителей физики и астрономии. Константин Иванович Тезиков избирается его постоянным членом, освобождённый, в связи с бедностью, от уплаты вступительного взноса в три рубля. Создание кружка одобряет сам губернатор Баранов, бывший морской офицер, для которого звёзды были всегда путеводными. Посещает кружок Горький с заботой о популяризации астрономии. Илья Николаевич Ульянов создаёт физический кабинет, который становится базой кружка. Нижегородские фотографы Карелин и Дмитриев пытаются освоить фотографирование звёздного неба. Они изобретают для фотокамеры моментальный пружинный затвор для фотографирования Солнца. Француз Камилл Фламмарион был утверждён почётным членом кружка. Примкнул к кружку банкир Платон Демидов, потомок уральских Демидовых, обосновавшийся рядом с Воротынцем. Он и сделал главное дело. Как оказалось, научные кружки могли быть организованы только в университетском городе. Нижний Новгород таковым не был, университет здесь появится позже. Поэтому требовалось высочайшее разрешение самого императора. Без его позволения никаких звёзд. Директор дворянского банка Платон Демидов, используя все возможные петербургские связи, добился позволения и стал признанным предводителем нижегородских астрономов. Его уже хорошо знали. Годом раньше он снарядил из Нижнего Новгорода до Юрьевца целую экспедицию наблюдать солнечное затмение. Учёные сказали, что именно там можно будет увидеть его продолжительную фазу. «Экспедишникам» не повезло. Небо было забито тучами. Наблюдателям достались лишь земные эпизоды поведения людей и животных.
Познаватель вечности
Но вернёмся мы с вами в Богородск к Константину Ивановичу Тезикову-Каплину. На затмение в Юрьевец он по каким-то причинам не попал. Причина этого неизвестна, хотя о затмении он, конечно, знал. Может быть, где-то в записях объяснял причины своей непоездки, но увы! Мы этого никогда не узнаем. Его архивы не сохранились, так же как и собранная им библиотека по астрономии. Всё было разграблено, а телескоп сломан. Жизненный пример самоучки новой власти был не нужен. А может, и приболел он тогда от чрезмерной нагрузки. Писатель Николай Рубакин сообщал о распорядке его дня: «Не очень-то легко заниматься таким делом после тяжёлой дневной работы на пашне или шитья рукавиц. Тем не менее, занятия шли и шли каждую мало-мальски безоблачную ночь, и к тому же шли по всем правилам науки». В одном из писем Константин Иванович признавался, что поток желающих посмотреть в подзорную трубу пришлось сокращать, как и беседы о земле и небе, основанные на научных данных. Не нравилось всё это полицейскому начальству. А людская молва об астрономесамоучке Каплине-Тезикове достигла и научных кругов. Его друг, ставший писателем, Фёдор Желтов вспоминал: «Личностью богородского самородка заинтересовались люди науки. О нём был сделан доклад на заседании астрономического общества в Санкт-Петербурге, член этого учёного собрания Предтеченский предпринял поездку в с. Богородское для встречи с К.И. Тезиковым». Встречался Константин Иванович и с Львом Толстым. Об этом есть запись в списке встреч писателя. Беседа была довольно продолжительная. Но о чём? Известно только, что Лев Николаевич интересовался в это время жизнью крестьян. Может быть, об этом и говорили. Между тем продолжалась и переписка с французом Камиллом Фламмарионом. Эти письма сегодня были бы бесценны, но ни одного письма не сохранилось. Нет сомнения в том, что французский астроном вдохновил его на написание популярных книг по астрономии. Свой «Краткий курс астрономии» («Астрономия для любителей») Тезиков пишет на французском языке и пересылает её Фламмариону. Во Франции она и выходит. Вскоре ещё одна книга «Обзор геологической истории Земли» увидела свет и тоже во Франции. Мы упустили ещё одну деталь в биографии богородского астронома. Константин Иванович Тезиков писал стихи. Небо было для него поэтической подпиткой. Он любил начинать наблюдения с созвездия Ориона, с этого скопления звёзд, образующих, как ему казалось, далёкий крест во Вселенной. Во всём нашем повествовании об астрономе есть один вопрос, на который бы желательно получить ответ. Неужели он, ради тяги к науке действительно предпочёл остаться на всю жизнь одиноким. Не кроется ли в этом что-то, чего мы можем не знать. Кроется, и мы об этом будем знать. Дотошные краеведы докопались. Была у молодого любителя астрономии любовь — дочка-красавица из семейства местного купца. Трудно было найти начитанному и увлечённому наукой парню себе пару. Он ей и стихи читал, и звёзды показывал. Для кого-то это скукотой могло быть, а тут, видимо, звёзды сошлись. И своё любимое созвездие Орион, он, конечно, ей показывал. И не противилась девушка, может быть, и сама удивлялась проснувшемуся в ней любопытству. Словом, катилось всё к женитьбе, пока отец девушки не изрёк, что не ровня он ей и поспешил отвезти её в Петербург и там спрятать. Но она поклялась любить его. Быть бы этому сюжету драматической повестью, но не нашлось поблизости писателя. Вот тогда-то астроном и выбрал себе в любовь небо, а сам стал в нём одиноким охотником — Орионом, познавателем вечности. Вот такой легендой можно было бы закончить рассказ об астрономе, но добавим сюда всётаки капельку реальности. Старожилы Богородска помнили, что эта девушка, ставшая городской дамой, приезжала в городок, когда уже Константина Ивановича Тезикова не стало, и поспешила в первую очередь с цветами на сельское кладбище. Больше её не видели. А сам астроном умер у телескопа. Почувствовал себя плохо, дождался вечера и, конечно же, в последний раз глянул на созвездие Ориона. Там его и надо искать.
Вячеслав ФЁДОРОВ.
Фото из открытых источников.