ПОЛЁТ, ОКАЗАВШИЙСЯ ПОСЛЕДНИМ
Искать его следы пришлось и в небе, и на земле
В газету обратилась сотрудница военного комиссариата Сормовского и Московского районов областного центра Евгения Федулова, отвечающая за работу с ветеранами, и попросила попробовать пролить свет на судьбу экипажа старшего лейтенанта Фёдора Парфёнова, чей бомбардировщик не вернулся на базу 10 января 1942 года. Проект «Возвращённые имена» мы концентрируем вокруг сражавшихся на фронтах Великой Отечественной войны горьковчан и тех, кто волею судеб был связан с нашим регионом. Однако пришлось поступиться принципом и оказать посильную помощь в поисках. Они затронули, как оказалось, все военкоматы страны. Впрочем, в ходе расследования мы кое-что узнали и о земляках. Но обо всём по порядку.
Добрый, но мужественный
— Призывая к помощи нижегородских поисковиков, краеведов и журналистов, мы действуем по поручению военкома области, на основании документа, пришедшего из вышестоящей инстанции, — пояснила в телефонном разговоре Евгения Нурумовна. — Родственники и кто-то из живых сослуживцев пропавшего без вести лётчика на федеральном уровне обратились с просьбой отыскать его следы, и к работе подключились все регионы. Такие поручения к нам приходят нередко. В справке, присланной из Центрального архива Министерства обороны РФ в Подольске, сказано, что старший лейтенант командир звена 12-го дальнебомбардировочного полка Фёдор Парфёнов, участвуя в обороне Крыма, был сбит во время налёта на вражеский аэродром и пропал без вести вместе с остальными членами экипажа. Из архивных документов стало известно, что Фёдор Мефодьевич родился 25 июня 1910 года в деревне Ширяево Псковского округа (Опочецкого района) Ленинградской, а ныне Псковской области. Здесь же получил начальное образование — 2 класса сельской школы. Выходец из крестьянской семьи, работал пастухом. В 1935 году окончил 14-ю военную школу лётчиков-истребителей в городе Энгельс. Службу начал в 12-м истребительном авиаполке Киевского военного округа, принимавшем участие в присоединении к СССР Бессарабии, в первых воздушных боях Великой Отечественной войны, действуя на южных направлениях до конца декабря 1941 года. Следующим местом службы Фёдора Парфёнова стал 12-й дальнебомбардировочный полк, введённый в состав Кавказского фронта после выполнения боевых задач в ходе совместной советско-британской операции по принуждению Ирана отказаться от вступления в коалицию с Гитлером. На вооружении части стояли уже устаревшие машины — дальние бомбардировщики ДБ-3 образца 1939 года. Вот на них пилотам соединения, приданного силам 134-й авиационной дивизии, и пришлось наносить бомбовые удары по позициям врага, развивающего наступление на Севастополь и восточные районы Крыма. В электронных базах данных нам удалось обнаружить офицерскую карточку старшего лейтенанта Фёдора Парфёнова. В ней имеется следующая характеристика на пилота: «Дисциплинированный, исполнительный, лётное дело любит. Слаб командирский язык и недостаточная требовательность к подчинённым. Мягкохарактерный. При изжитии недостатков может быть назначен командиром звена. Стрелковое качество хорошее. Предан делу партии Ленина и Сталина. Правдив и откровенен перед партией». Итак, перед нами, по всей видимости, добрый и простой в общении человек, не обладающий властными амбициями, но при этом не боящийся смотреть опасности в лицо. То, что офицер был всё-таки утверждён в должности командира звена, доказывает это.
Десятка против «Червового туза»
Согласно данным журнала боевых действий дивизии, 10 января 1942 года старший лейтенант Фёдор Парфёнов в составе группы полка вылетел на бомбардировку фашистского аэродрома Сарабуз, а также вражеских позиций вблизи Старого Крыма, деревни Кара-Кият (Белоглинка), посёлков Сейтлер (Нижнегорский) и Зуя. В этот день на головы оккупантов было сброшено около ста авиабомб разного типа. Бомбовым ударом уничтожено 8 грузовиков и до 100 пехотинцев вермахта, а также разрушены железнодорожные пути на станции Кара-Кият. В экипаж Парфёнова входил штурман звена лейтенант Фёдор Степанович Браиловский 1911 года рождения, уроженец Киевской области. Огневую поддержку осуществляли бортовые стрелки — уроженец Кировской области сержант Фёдор Васильевич Смирнов (он же был и радистом) и Александр Павлович Козлов (место рождения и призыва неизвестны). Нам удалось отыскать похоронку на Фёдора Смирнова, где указано, что он является уроженцем деревни Опаринцы Татуровского района Кировского края. Поиски данных по второму стрелку дали лишь версию, что это мог быть Александр Козлов 1907 года рождения из деревни Козлы Поломского района Кировской области, пропавший без вести в январе 1942 года. В его документах значится почтовый ящик 196, давший нам войсковую часть — 145-ю стационарную авиационную мастерскую, дислоцировавшуюся в Монголии. Как известно, в отсутствии прямой угрозы нападения Японии Забайкальский фронт отправил значительную часть подразделений на помощь в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. За три дня до боевого вылета 12-й дальнебомбардировочный полк передислоцировался из Армавира в станицу Крымскую Краснодарского края (ныне город Крымск). Отсюда до Сарабуза порядка 380 километров. При максимальной скорости 400 км/ч, которую бомбардировщик ДБ-3 был способен развить на высоте 4500 метров, это не такой уж долгий путь, однако чрезвычайно опасный. В районе Сарабуза, где до войны базировались лётные части Черноморского флота, в ноябре 1941 года фашисты развернули аэродром, разместив на нём эскадру непосредственной поддержки войск, вооружённую штурмовиками Ю-87 («Штука») для ударов прежде всего по обороняющемуся Севастополю, а также часть своей знаменитой 77-й истребительной эскадры «Herz As» («Червовый туз»). Немецкие асы, закалённые в боях над Ла-Маншем в ходе масштабной воздушной «Битвы за Британию», над Балканами и над островом Крит, летали на новейших истребителях. В частности, речь идёт о модификации «Мессершмитта» — Bf 109F, созданной для противостояния лучшему на тот момент скоростному английскому истребителю «Спитфайр». Главной задачей «Червовых» было обеспечение не просто противовоздушной обороны, а господства в небе Крыма и его побережья. Видимо, с ними и встретились советские пилоты, вылетевшие на поиск и бомбардировку вражеского аэродрома. Согласно журналу боевых действий 134-й дивизии, ударить по Сарабузу в этот день планировалось дважды — сначала рано утром и потом ближе к вечеру, для чего выделялось 10 самолётов. Враг встретил плотным огнём зениток в районе Кара-Кията, а над Сарабузом появились «мессеры», в схватке с которыми и был сбит ДБ-3 старшего лейтенанта Парфёнова. Другие экипажи видели, как его машина загорелась. Больше никакой информации о судьбе пилотов нет. Точное место их возможной гибели неизвестно. Мы проверили по базам советских военнопленных, но никого из членов экипажа в них не нашли. Не удалось обнаружить и братской могилы лётчиков, хотя подобные захоронения здесь нередки.
Аллея Славы, уводящая в вечность
Возможно, командир самолёта решил дотянуть до линии фронта, основание для такого предположения даёт и то, что в открытых источниках 10 января не зафиксировано ни одной победы фашистских асов из эскадры «Червовый туз». Если так, значит, горящий ДБ-3 направился обратно в сторону Керченского полуострова. В начале 1942 года эта линия проходила фактически по его границе. Следуя версии, экипаж либо разбился по пути, либо совершил аварийную посадку на оккупированной территории, либо попытался спастись на парашютах в тылу врага. Однозначно, до своих они не добрались… Мы стали изучать воинские захоронения по предполагаемому маршруту подбитого самолёта и наткнулись на братскую могилу, расположенную в километре от Старого Крыма у горы Бакаташ. Привлекла она внимание информацией, имеющейся в паспорте объекта. Похоронены здесь пленные моряки из состава героического Феодосийского десанта, расстрелянные фашистами 15 января 1942 года, вместе с ними погиб и неизвестный раненый лётчик. Это вполне мог быть уцелевший член экипажа старшего лейтенанта Парфёнова. Кстати, как раз 15 января был совершён ещё один авианалёт на Сарабуз самолётами того же полка. Он оказался успешным: на земле уничтожено 13 «юнкерсов» и несколько грузовиков, в воздухе сбито 2 «мессершмитта», взорвано два склада, а также истреблено немало живой силы. Правда, и в этот раз, увы, не обошлось без потерь — погиб экипаж лейтенанта Николая Кроткова, чьи бортстрелки и сбили в небе двух фашистских стервятников. ДБ-3 Кроткова загорелся. Пилоты сбросили бомбы на лётное поле, и командир направил объятую пламенем машину на цистерны с горючим, повторив тем самым бессмертный подвиг капитана Гастелло. Возникший пожар охватил стоящие на земле самолёты и автомашины с боеприпасами. Николай Васильевич Кротков был уроженцем соседней Ивановской области, но в 1931 году перебрался в Горький, где работал слесарем на заводе, выпускающем фрезерные станки, учился на рабфаке, позже окончил аэроклуб, после чего поступил в Энгельсское авиационное училище. Вот такого героя, связанного с нашим городом, удалось обнаружить. Что же касается судьбы экипажа Парфёнова, то, вероятно, прах пилотов покоится где-то в одной из безымянных братских могил, которых, повторим, в Крыму очень много. А может быть, поисковикам ещё предстоит отыскать его в обильно политой кровью земле вместе с обломками самолёта. Сейчас в посёлке Гвардейском (так теперь называется Сарабуз) дислоцирован 37-й смешанный авиационный полк ВВС РФ в составе двух эскадрилий Су-24. В апреле прошлого года на территории гарнизона была торжественно открыта отреставрированная Аллея Славы, где находится мемориал неизвестному солдату, возле которого горит Вечный огонь. Он горит и в память об экипаже старшего лейтенанта Фёдора Мефодьевича Парфёнова.
Андрей ДМИТРИЕВ.
#газета #землянижегородская #возвращённыеимена #война #пилот #поиск
