БУДЕМ ЖДАТЬ ИЗВЕСТИЙ
Первое упоминание о находке на дне Балтийского моря подводного минного заградителя «Калев» относится к 2007 году. С тех пор от поисковиков поступило несколько сведений о находках подводной лодки, но все они не подтверждались: то это была совсем другая лодка, то был найден остов упавшего в море дирижабля. Так до сих пор и неизвестно место гибели «Калева», хотя поиск подводной лодки не прекращается. Тщательное изучение архивных документов тоже ничего не прояснило. Точная дата гибели не установлена до сих пор, да и причина невозвращения из боевого похода тоже неизвестна. Существуют лишь версии и самая распространённая среди них — подрыв на мине. Последний раз на связь лодка выходила 29 октября 1941 года. Возвращение в базу планировалось на 8 ноября 1941 года. Основной задачей на поход было патрулирование территории и установка минных заграждений. На борту лодки находилось 8 торпед и 20 мин. Но было ещё одно задание, которое не было отмечено в бортовом журнале лодки. Но об этом мы расскажем чуть ниже.
Есть готовность!
Почему же лодка имела такое странное для советских субмарин название — «Калев»? Обычно советские подводные лодки имели серийную отметку: «С — эски», «Щ — щуки», «М — малютки». А тут… Объяснялось всё просто — лодка принадлежала Эстонии и была названа в честь великана — персонажа народных легенд. А изготовили её по заказу Эстонского государства на английской верфи в Барроу. Лодка имела не только корпус оригинальной конструкции, но и относилась к числу одних из самых маневренных подводных минных заградителей своего времени. В мае 1937 года лодка вошла в состав ВМС Эстонии, но перед этим она была показана на военно-морском параде на Спитхэдском рейде в Великобритании в честь коронации Георга VI, после чего и прибыла в Минную гавань Таллина. Надо сказать, что это была не одна лодка, приобретённая Эстонским государством. Была ещё одна — «Лембит», названная в честь героя эстов — Лембиту. Обе лодки предназначались для защиты Таллина от нападения с моря. Им даже пришлось участвовать в секретных финско-эстонских манёврах, в ходе которых отрабатывалось отражение прорыва кораблей Краснознамённого Балтийского флота через Финский залив. Глаз на эти лодки положил германский Штаб руководства войны на море и предложил прикупить эти субмарины с целью использования их в качестве учебных кораблей подводных сил Кригсмарине. Но эта сделка, к счастью, не успела состояться. В сентябре 1939 года Германия напала на Польшу и началась Вторая мировая война. Следующим летом Эстония утратила государственную независимость и вошла в состав Советского Союза. На подводных лодках «Калев» и «Лембит» был поднят флаг Военно-морского флота СССР, но названия их остались прежними. Офицеры и команда решили не изменять данной один раз присяге и служить под советским флагом отказались. На лодку был набран экипаж опытных советских моряков, среди которых было пять подводников, награждённых боевыми орденами и медалями. Ордена Красной Звезды имели главный старшина П.М. Кузнецов и старшина 2-й статьи Н.Я. Харламов, Красного Знамени — краснофлотец С.Д. Петров, медаль «За отвагу» — старшина 1-й статьи К.И. Агеев, медаль «За боевые заслуги» — главный старшина Н.А. Трифонов. В то время на лодках такое количество орденоносцев было редкостью. Среди имевших награды мы отыскали имя нашего земляка Константина Агеева. Медаль «За отвагу» он, видимо, получил за войну с белофиннами. Больше сведений о нём нет. Военные историки отмечают, что на лодку был назначен уникальный командир старший лейтенант Борис Ныров. Он успел послужить штурманом на одной из «малюток» и даже покомандовать другой. Сын петербургского служащего, он вместе со своим отцом, сотрудником торгпредства, несколько лет прожил в Иране. С родителями утром он разговаривал по-персидски и по-немецки, а после обеда по-французски. Оказавшись в Эстонии, он стал заядлым яхтсменом и попутно выучил эстонский язык. Это помогло ему установить дружеские отношения с бывшим командиром подводной лодки «Калев», который согласился принять участие в обучении экипажа. В конце зимы 1941 года комиссия из Москвы проверила готовность и одобрила её включение в состав дивизиона подводных лодок 1-й бригады ПЛ КБФ.
Особое задание
Теперь самое время вернуться к тому особому заданию, которое должна была выполнить подводная лодка «Калев». С самых первых дней войны Балтийский морской театр вызвал большую тревогу советского командования. Выяснилась существенная недоработка органов разведки Краснознамённого Балтийского флота. Противник успел поставить минные заграждения и блокировал возможные пути продвижения советских кораблей. Об этом советское командование узнало только с первыми потерями. Не были выяснены с достаточной определённостью коммуникации противника, по которым осуществлялось снабжение приморских группировок врага и доставка в Германию стратегических грузов, что «являлось следствием серьёзных недостатков в организации всех видов разведки». Важную роль в этом должны были сыграть разведывательно-диверсионные группы разведывательного штаба фронта. Первые же группы разведчиков, сброшенных на парашютах, попали в руки врагов и были казнены. Переход линии фронта по суше был затруднён из-за минных полей и проволочных заграждений. Оставалось одно — перебрасывать разведгруппы на подводных лодках. Первое упоминание об использовании подлодок Балтфлота в переброске разведчиков относится к 27 апреля 1941 года. Как вы уже догадались, этой лодкой стала «Калев». Вот как отмечает это событие бывший командир подлодки «Лембит» Александр Михайлович Матиясевич: «Все приготовления к походу держались в строжайшем секрете. В боевом приказе, полученном командиром, указывался район действий «Калева» в Финском заливе. С востока он ограничивался меридианом 25° (примерно у маяка Кери), а с запада — меридианом 24°20’ (примерно у маяка Сууруппи). Командиру предлагалось выявить пути, используемые противником для подхода к Таллину, и выставить на них минные заграждения. После этого надлежало топить фашистские суда торпедами на правах неограниченной подводной войны. В задачу первостепенной важности входила высадка разведгруппы. Ориентировочно она намечалась в бухточке Ихасаллунин. Вечером 27 октября, за несколько часов до выхода лодки из Купеческой гавани Кронштадта, прибыли разведчики. Первой появилась женщина. Раньше она была учительницей в эстонской школе, а в разведку шла радисткой. Затем прибыли двое мужчин. Один из них служил матросом в эстонском флоте и хорошо знал побережье. Имена всех держались в секрете. Проводить лодку в поход на пирс пришли представители штаба и несколько командиров лодок. Последние рукопожатия, слова доброго напутствия — и командир капитан-лейтенант Ныров шагнул с пирса на лодку. — Отдать швартовы! Лодка двинулась в ночную тьму, в неизвестность. Участок пути до острова Гогланд лодка прошла согласно плановой таблице, разработанной штабом бригады, и легла на грунт. Ночью 29 октября «Калев» благополучно миновал Гогланд и продолжил движение в надводном положении к указанному району действий». Александр Михайлович Матиясевич считал, что в указанном районе действий удалось высадить разведгруппу, хотя никаких точных подтверждений этому нет до сих пор. В списке потерь экипажа подводной лодки «Калев» три человека значатся как «неизвестные сотрудники Разведотдела КБФ». Судя по тому, что с лодки не поступило ни одного донесения о выполнении поставленных задач, можно предположить, что погибла она в самом начале пути. И в то же время не снято с повестки дня утверждение о том, что разведгруппа могла быть высажена на берег противника. И об этом мы не узнаем, пока не будут полностью рассекречены документы разведки Балтфлота.
Субмарины ещё под водой
Российская «Разведывательно-водолазная команда» поисковой экспедиции «Поклон кораблям Великой Победы» вот уже пятнадцать лет прочёсывает дно Балтийского моря. За эти годы было найдено много советских погибших кораблей и подводных лодок. Среди них М-95, которую можно считать последней из пропавших без вести на Балтике подводных лодок. Из дневника поисковой экспедиции: «Утром 15 июня 1942 года на одном из минных полей, наблюдателями с финской и с советской стороны был отмечен мощный взрыв (вероятно, детонировали несколько мин). На основании этого мы считаем, что экспедицией обнаружена подводная лодка М-95, дату гибели которой сейчас можно достоверно указать как 15 июня 1942 года. М-95 подорвалась на мине финского минного поля «Рукаярви Б», получив, однако, не фатальные повреждения. Через носовую переборку в прочный корпус лодки стала поступать вода, в результате близкого взрыва, возможно, часть экипажа и оборудования вышли из строя, что также усугубило положение лодки. Среагировавшие на взрыв мины немецкие и финские корабли провели бомбардировку места гибели лодки, видимо, окончательно добив лодку, хотя следов явных попаданий глубинных бомб в корпус нет, за исключением погнутых леерных стоек. Взрыв мины, погубивший субмарину, произошел в носовой части корабля, когда он шел под водой». Но почему утверждается, что лодка М-95 закрыла список субмарин, считавшихся без вести пропавшими на Балтике, а как же «Калев», скажете вы. В поиске этой лодки сейчас есть определённая трудность. Судя по всему, лодка находится в территориальных водах нынешней Эстонской Республики, а сегодня государственная граница из-за пандемии коронавируса всё ещё закрыта. Но как только опасность отступит, так поиски возобновятся. К будущей экспедиции обещают присоединиться и эстонские поисковики. Так что будем ждать известий.
Подготовил Вячеслав ФЁДОРОВ.
НА ПОДВОДНОЙ ЛОДКЕ «КАЛЕВ» ПОГИБЛИ
АГЕЕВ Константин Иванович, 1916 г.р., старшина 1-й статьи. Уроженец г. Горького. Призван в РККФ Пучежским РВК в 1938 г. НАЗАРОВ Виктор Михайлович, 1920 г.р., старший матрос. Уроженец г. Горького. Призван в РККФ в 1939 г. Октябрьским РВК г. Ленинграда. НАПИТУХИН Александр Николаевич (на фото), 1910 г.р., инженер, капитан-лейтенан, командир БЧ-5. В кадрах РККФ c 1932 г. Учился в военно-морском училище, после окончания которого служил на подводных лодках. Волгарям фамилия Напитухиных хорошо известна. Это служивые реке люди. Свой род они ведут из Кадниц. В списках погибших подводников Александр Николаевич Напитухин числится призванным Саратовским РВК. О том, где он родился, — ни слова. Упоминается, что его жена во время войны жила в селе Кадницы.
НА ПОДВОДНОЙ ЛОДКЕ М-95 ПОГИБ
ТОРОПОВ Николай Андреевич, 1920 г.р., старший краснофлотец, старший торпедист. Уроженец рабочего поселка Сява Шахунского района. Призван в РККФ Шахунским РВК в 1940 году.
#газета #землянижегородская #возвращённыеимена #подводники #война #балтийскийфлот
