Секретный приезд царицы

Стоит на высоком волжском берегу в полусотне километров от Нижнего село Работки, административно относящееся к Кстовскому району. В былые времена это была крупная волжская пристань, перевалочный пункт: везли сюда, вывозили отсюда.
С 1929 по 1962 год село было районным центром, а затем его упразднили и земли района поделили между Кстовом и Лысковом.
В истории села есть одна неизвестная страничка, на которую наткнулся наш краевед. Думаем, что она будет интересна нашим пытливым читателям.
Слово не воробей…
В 1899 году на высоком волжском берегу рядом с Работками была заложена искусственная лесополоса. Владелец этих земель, заместитель министра просвещения С. М. Прутченко, жил в Питере, наезжая сюда лишь по весне, а здесь за всем присматривали его управляющий Бочаров и супруга по прозвищу Протерьевна.
Для подготовительного этапа пригласили опытного лесовода Ф. П. Зверева из села Баки Костромской губернии (сейчас это наш райцентр Красные Баки). Занятно, что до того тут уже рос лес, его выкорчевали, чтобы посадить… опять лес.
Посадку плодовых деревьев начали, когда высота лесополосы превысила высоту саженцев яблонь. Здесь заезжие лесоводы уже не потребовались – жившие на тощих почвах волгари были, как говорится, сами с усами.
У помещика Прутченко земли было много: в частности, в Работкинской волости он имел пять хуторов. Когда началась мировая война, он задумал в одном из них организовать приют для детей павших воинов.
Осенью 1914 года село Работки было взбудоражено. Пришло известие, что сюда с визитом собирается царица.
Оказывается, жена замминистра Протерьевна была еще и одной из любимых фрейлин императрицы Александры Федоровны, супруги Николая II. Как-то при встрече с царицей она рассказала, что ее муж такое важное государственное дело от щедрот своих затевает.
– А где будет этот приют? – поинтересовалась императрица.
Госпожа Прутченко отыскала на карте село и расписала царице волжские красоты.
– Вот и прекрасно! – твердо сказала царица. – Устроим себе прелестную прогулку! На Волгу! В сентябре!
Когда Протерьевна объявила о решении царицы мужу, тот был вовсе не в восторге. Неизвестно, какие при этом слова сказал он жене, но пришлось заместителю министра бросить все дела в Петербурге и катить в Нижний, а оттуда в Работки, где еще и конь не валялся.
Но прежде С. М. Прутченко посетил губернатора, чтобы разделить с ним неожиданную «радость».
До сентября оставалось всего ничего, поэтому надо было хотя бы изобразить кипучую деятельность. Работкинский пристав все понял как надо и отрядил на работу сто пленных австрийцев и чехов, среди которых оказалось даже трое мобилизованных инженеров.
Вскоре пленные соорудили лесопильный завод, напилили досок. У окрестного населения были мобилизованы лошади, и пиломатериал свезли на хутор для просушки. Из Саратовской губернии доставили кирпич.
Хозяин хутора, вернувшись в столицу, подтвердил предложение своей жены. Как известно, слово не воробей, его уже не поймаешь и не спрячешь в клетку.
Дело сделано
Пароход из Нижнего в Работках встретили церковным песнопением и колокольным звоном.
Пели «Боже, царя храни», «Спаси, Господи, люди твоя»… На палубе парохода, расцвеченного флагами, духовой оркестр играл «На сопках Маньчжурии дальней».
Тотчас же с работкинской горы стали подкатывать роскошные черные коляски.
Священные особы погрузились в коляски, раздалось громкое «н-но-о!» – и визит царицы начался.
У церкви императрицу встречают с иконами и хоругвями прихожане. В общий хор вплетаются детские голоса, и под ангельские звуки кавалькада блестящих колясок медленно ползет по Садовой (ныне Комсомольская).
– Остановитесь! – внезапно царица сделала ручкой. Как оказалось, во второй коляске закапризничал наследник престола, девятилетний Алексей.
– Алексис, Алексис, что с вами, ваше высочество? – бросилась к нему выпорхнувшая из разлакированной повозки фрейлина Анна Вырубова.
– Нехорошо, народ смотрит! – шептались недовольные фрейлины.
Наследнику, оказывается, не нравилась тряска. Что же делать, провинция…
За невеликую дорогу в лесопитомник будущий наследник раза три останавливал процессию и то шел пешком, то залезал в коляску.
Всю дорогу в четыре версты до Прутченкова хутора хор согласно тянул: «Спаси, Господи, люди твоя и благослови достояние твое, победы благоверному императору Николаю Александровичу…»
Процессия подошла к месту, где должен был быть заложен фундамент приюта для осиротевших детей. Архиерей и двое священников принялись служить особый молебен.
Пленные солдаты выдолбили в фундаменте восемь углублений, на всех концах здания, и все гости – четыре принцессы и наследник, а за ними и царица – бросили в каждую из них по паре серебряных и золотых монеток.
Пленные начали цементировать фундамент. Опасаясь, что монеты будут извлечены, Прутченко лично приказал прорабу, чтобы было сделано десять рядов кладки. Проследив за выполнением этого приказа, он вытащил из кармана крупную купюру и передал начальнику строительства, сказав:
– Это на вино, пусть выпьют за здравие царского дома!
Так был ли визит?
Визитеры от угощения отказались. Весь кортеж, долее не задерживаясь в Работках, направился в Нижний Новгород, где были накрыты столы уже побогаче в помещении построенного государственного банка на Большой Покровской.
Вот и вся история. Она была описана со слов местных жителей. История, конечно, не из громких, но любопытная. Зато, наверное, в газетах той поры репортеры расписали все до мелочей?
Листаю страницы местных газет за сентябрь 1914 года. Странно, но про визит царицы нет ничего. Так приезжала она или нет?
Дневников Александра Федоровна то ли не вела, то ли они пока еще не опубликованы.
Тем не менее приют был реально открыт. В «Нижегородской земской газете» был опубликован доклад управы об ассигновании ежегодного пособия на содержание воспитательной колонии. Дата открытия известна – 26 сентября 1914 года.
При колонии намечалось учреждение низшей сельскохозяйственной школы, но не исключалась возможность открытия и ремесленных классов. Размер и характер этого учреждения должны были зависеть от величины ассигнований.
Мы совсем забыли о дневниках Николая II. Он хоть и конспективно, но записывал события каждого дня. Что же записано в его дневнике?   
20 сентября 1914 года император впервые за войну выезжает в действующую армию. 24 сентября он встречается с дочерью Ольгой, добровольно принявшей на себя тяготы сестры милосердия, и Сандро (царедворцем Александром Георгиевичем Романовым-Лейхтенбергским) на станции в белорусском городе Ровно.
26 сентября 1914 года Николай II возвращается в Царское Село «в лоно дорогой семьи».
О визите царицы в Работки ничего, но и неизвестно, чем семья занималась в эти дни.
Почему же царица приезжала в Работки инкогнито? Трудно сказать. Быть может, не хотела привлекать к себе внимание. Ведь было не до нее. Шла война. Время не совсем спокойное. И повод: открытие колонии для сирот погибших на фронтах солдат.
Прутченко достаточно быстро отстроил рядом с садами обширное здание, которое заселил детьми павших и увечных воинов. Управляющим в приюте на первых порах поставили ветлужанина Ф. П. Зверева, который закладывал лесополосу.
В 1918 году учебное заведение получило статус школы-интерната. Тогда же было решено объявить коммуну поселком Волжский, как и значится на современных картах.
В 1930 году коммуна преобразуется в плодоовощной техникум с отделениями садоводства и огородничества.
Анатолий МОСКВИН,
краевед.