Прояснить судьбу каждого

— Александр Валентинович, давайте начнем наш разговор со статистики: до сих пор подвергаются фальсификации цифры общих людских потерь Советского Союза в Великой Отечественной войне и Вооруженных Сил в частности. Сколько же погибло советских военнослужащих, пропало без вести и есть ли конкретная цифра по нашим военнопленным?
— Исследование потерь Советского Союза в войне фактически началось лишь в конце 1980‑х годов, когда снимали гриф секретности со многих документов. До этого, в 1946‑м, Сталин объявил, что СССР потерял в годы войны 7 миллионов человек. Однако оговаривалось, что это боевые потери. При Хрущеве эта цифра возросла до «более 20 миллионов».
К 65-летию Победы была создана межведомственная комиссия по подсчету потерь в Великой Отечественной войне, в состав которой вошли представители Министерства обороны России, МВД РФ, Росстата, Росархива и других ведомств. Они в основном подтвердили цифры предыдущих комиссий по потерям СССР в Великой Отечественной войне. Согласно их данным, цифра общих людских потерь страны осталась прежней — 26 млн 600 тысяч человек.
Что касается непосредственно потерь Красной армии, были приведены такие цифры: почти 9 миллионов военнослужащих погибли, в том числе пропали без вести — 5062 тысячи человек. Абсолютное большинство этих людей — это, конечно, попавшие в плен. И хотя, по официальным донесениям, военнопленными числилось от силы 100 тысяч человек, на самом деле их было свыше 4,5 миллиона человек. Судьбы многих из них прояснились при освобождении оккупированных противником территорий.
— Количество военнопленных — 4,5 миллиона человек — почти равно цифре всего личного состава Красной Армии к июню 1941 года.
— Да, вы правы. К 22 июня вооруженным силам Германии и ее союзников, сосредоточенных у советских границ, противостояли войска пяти наших приграничных округов, насчитывавших 2,9 миллиона человек. А на всей территории СССР от Балтики до Тихого океана было
5 млн 81 тысяча солдат и командиров.
Немцам по известным причинам удалось достигнуть тактической внезапности. В результате летом 1941‑го были окружены большие группировки войск Западного и Юго-Западного фронтов. Как писал в своих дневниках начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Франц Гальдер, только на Юго-Западном фронте были взяты в плен больше 600 тысяч человек. Такого числа военнопленных даже в германском руководстве никто не ожидал. Есть данные, что в первые два месяца войны насчитывалось более миллиона советских военнопленных. Конечно, большинство из них погибли.
В дальнейшем также были очень неудачные операции, например в 1942 году на юге страны, когда немцы прорвались к Сталинграду. Это и бои под Харьковом, в Крыму, где тоже значительное количество военнослужащих были захвачены в плен.
— Какую роль сыграл появившийся в августе 1941 года приказ № 270, предусматривающий ответственность военнослужащих за сдачу в плен? Говорят, Сталин, то ли комментируя его, то ли по другому поводу, сказал: «У нас нет военнопленных, а есть предатели».
— Документального подтверждения этого высказывания я нигде не встречал. Видимо, из-за того, что Никита Хрущев использовал эту фразу в ходе антисталинской кампании, слова прочно осели в головах наших граждан. На самом деле приказ Ставки Верховного главнокомандования № 270 был весьма своевременным документом, который оказал отрезвляющее действие на многих бойцов и командиров. Судите сами. Сталину докладывают, что советские войска оставляют без должного сопротивления города и деревни, бросают большое количество техники, вооружения, припасов. Я уверен, что большая часть приказа написана его рукой. К примеру, эмоциональные фразы «прячутся по щелям, возятся в канцелярии, срывают с себя знаки различия, считаются злостными дезертирами и предателями» не соответствуют сути и стилю сухого официального документа. Скорее всего, это стиль разгневанного руководителя, который сурово осуждает не оправдавших доверие подчиненных.
— Приказ давал право расстреливать на месте дезертиров и предателей…
— Всего в годы войны были приговорены к расстрелу более 147 тыс. человек, из них расстреляны 103 тысячи за разные преступления. Конечно, в условиях военного времени были и самосуды, когда командиры в сложнейшей боевой обстановке выносили приговор самостоятельно. Имелись и случаи нарушения законности. Например, без всякого суда и следствия был расстрелян командующий артиллерией одной из армий. А произошло это так. Приехав в ее расположение, начальник Главного политуправления РККА Лев Мехлис вошел в палатку генерала, когда тот обедал, а перед ним стояла бутылка водки. По приказу Мехлиса его тут же арестовали и через час расстреляли перед строем штаба. А на самом деле водка была совершенно законной — положенные «наркомовские», но если для младшего комсостава и красноармейцев ее разливали, то генералам спиртное полагалось в бутылке. Впоследствии этого генерала посмертно реабилитировали.
Безусловно, 270-й приказ был жестоким, но он ни в коем случае не призывал относиться враждебно ко всем советским военнопленным, как его трактуют некоторые историки.
— И все же к побывавшим в немецком плену людям проявляли большое недоверие.
— Конечно, всех проверяли. Ведь среди них было немало и преступников, диверсантов, завербованных немецкой разведкой. Я читал документы командира 1‑го танкового полка 1-й гвардейской танковой бригады И. Г. Черяпкина, который
28 июня 1941 года был ранен, попал под Могилевом в окружение и только 11 ноября с группой, возглавляемой генерал‑майором Ф. Бакуниным, вышел к нашим войскам. Были запротоколированы все этапы госпроверки этого офицера, после которых он продолжил службу в армии. За участие в контрнаступлении под Москвой в феврале 1942 года он был награжден орденом Красного Знамени, а в январе 1945‑го за освобождение Варшавы удостоен звания Героя Советского Союза.
27 июня 1941 года нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов от имени советского правительства заявил о готовности СССР принять предложение Международного Красного Креста о предоставлении сведений о военнопленных, хотя и оговорил это случаем, если противоборствующая сторона (Германия) будет предоставлять подобные сведения о находящихся у них в плену советских военнослужащих.
Первым успехом стал обмен информацией с Венгрией и Румынией, основными союзниками нацистской Германии. Следующим шагом руководство СССР предприняло попытку довести информацию о принятии им решения действовать согласно условиям обмена информацией о военнопленных до главного противника — Германии. В качестве посредника в переговорах была выбрана Швеция.
В обращении к шведскому правительству говорилось: «Лагерный режим, который действует для советских военнопленных, не что иное, как грубейшее нарушение элементарных требований, которые предъявляются в отношении содержания военнопленных международными нормами и, в частности, Гаагской конвенции 1907 года, которая принята как СССР, так и Германией. Правительство Германии грубо и бесчеловечно нарушает одно из требований Гаагской конвенции (ст. 7 приложения к 4-й Гаагской конвенции 1907 года), которое устанавливает обязанность воюющей страны предоставлять военнопленным такую же пищу, как и собственным войскам».
В августе 1941 года СССР предоставил нацистской Германии список немецких военнослужащих, находящихся в плену, но ответа из Берлина не поступило.
— Получается, что из более чем 5 миллионов числившихся пропавшими без вести после войны установлены судьбы около миллиона военнопленных, примерно 500 тысяч военнослужащих погибли при невыясненных обстоятельствах, порядка 500 тысяч человек остались за рубежом. Остается огромная цифра: более трех миллионов пропавших без вести! Многие из них могли погибнуть в немецких концлагерях. Что делается для уточнения судьбы тех людей?
— В электронной базе данных «Мемориал», созданной Министерством обороны РФ, отсканированы 700 тысяч карточек учета военнопленных. Это документы из Центрального архива Минобороны РФ, захваченные советскими войсками во время Великой Отечественной войны, а также переданные позже Германией. Мы знаем, что в национальном архиве США хранятся документы, вывезенные из концлагерей, которые оказались на территории, освобожденной союзниками. По разным данным там может быть от 1,5 до 2 миллионов фамилий. Мы уже начали работу с нашими американскими партнерами в рамках деятельности российско-американской комиссии по военнопленным, пропавшим без вести и интернированным.
Кроме того, планируем расширить базу данных информацией и о других военных конфликтах XX века. К примеру, относительно военнопленных, пропавших на Хасане и Халхин-Голе. На заседании межправительственной комиссии осенью прошлого года в Японии мы договорились с японскими коллегами, что направим фамильные списки для проверки.
— Уверена, что благодаря вашей работе еще многие семьи узнают о судьбе своих близких.

Беседу вела Марина ЕЛИСЕЕВА.
(«Красная звезда».)