А вас как называть?
Многие наши читатели посетовали, что мы дали фото мелко, невозможно было разглядеть конструкцию в подробностях. Но истинным краеведам масштаб фотографии оказался не помехой.
Первым позвонил в редакцию наш читатель из села Казакова Вачского района Юрий Павлович БАБИН. Он не мог вспомнить точное название механизма, но предположил, что это машинка для очистки льноволокна от тресты. Стебли льна пропускали через железные рубчатые валики, которые разрушали жесткую «обертку» и высвобождали волокна. Лен пропускали через валики несколько раз, пока тресты на волокнах не останется. Юрий Павлович помнит, что на работу зазывали так: «Пойдемте лен имать!» Глагол «имать», скорее всего, имел значение «мять».
Вслед за Юрием Павловичем высказала свое предположение Зоя Павловна ШТЫРКИНА из села Стрелка Вадского района. Она назвала этот агрегат «соломорезкой». Рассказала, как он работал. Чуть позже мы вас с этим познакомим.
Вот и вновь у нас есть причина для спора. Как же точно назывался этот механизм?
Без механизма трудно
С наилучшими пожеланиями обращается к вам читатель Валентин Васильевич ТОЛСТЯКОВ из деревни Константиновки Починковского района. Механизм, который мы видим, скорее всего,соломорезка — агрегат для измельчения любой сухой травы или стеблей злаковых культур (рожь, пшеница, овес, ячмень и т. д.). А почему «соломорезка», а не «сенорезка»? Мое мнение такое: главное, для чего он был предназначен, — измельчать солому и смешивать ее с измельченным сеном, то есть с разнотравьем.
Животные неохотно поедают некоторые виды соломы злаковых культур, а мелко нарезанную солому и сено выбрать отдельно не могут, поедают всю «мешанку». Конечно, эта хитрость бережет корм, который в крестьянском хозяйстве доставался нелегко. Да, порой накосить хорошей травы, заготовить душистого сена было не так-то просто. Косить траву приходилось лишь по оврагам да всяким неудобицам. Если же скоту дать охапку сена и соломы, то животное выберет, конечно же, сено.
Весной, когда заготовленное сено заканчивалось, а до выгона скотины на пастбище было еще далеко, хозяева шли в поле и подбирали подстожье: после зимы в поле оставались вмерзшие в снег неубранные охапки грубого корма.
Бывало, снимали солому с крыш крестьянских изб, ведь коровку-кормилицу надо спасать.
Со мной однажды приключилась такая история. Для меня, маленького, мой дед был нянькой, и ходил я с ним всюду. Вот взял он меня в поле искать подстожье. Нашли участок с убранными стогами соломы. Идем по стерне, а под ногой весенняя талая пашня. Мягко… Ноги вязнут. Ну и застряли мы в грязи так, что сапоги еле вытащили, обратно пошли, не пробрались к этому подстожью. Досада была, а что делать?
Как себя помню, а мне семьдесят лет, у деда, а потом и у отца была соломорезка. Мне всегда хотелось крутить эти большие колеса. Бывало, раскрутишь, отпустишь ручку, и колесо долго вращается.
Дед учил технике безопасности: ни в коем случае не совать руки, быть внимательными, обязательно останавливать механизм, когда его нужно почистить.
Случаи были… Когда соломорезка забивалась мелко нарезанной массой сена, приходилось его отгребать рукой. Не всегда агрегат останавливали, экономили время и за это платились.
И мое занятие с соломорезкой иногда заканчивалось печально: или меня ударяло ручкой раскрученного колеса и швыряло на снег, или рвало одежду, отрывало пуговицы.
На селе было несколько соломорезок, а нарезать «резки» (это и есть измельченные сено и солома) хотелось многим. Вот и возили агрегат от одного двора к другому. Собиралась семья, звали на подмогу родню, соседей, ставили соломорезку в сарае и нарезали «резки» на две-три недели. Управлять такой машиной должны минимум три-четыре человека: двое крутят колеса за ручки с обеих сторон, один заправляет в лоток пучки сена и соломы. Ножи прорезали уплотненную массу.
Получался такой плотненький «кирпичик», который даже и не рассыпался после отруба. Ножи отрубали его по методу гильотины, то есть рубили не сразу, а прорезали, начиная с края.
Обратите внимание на фотографию. Около агрегата лежит небольшое корытце — это и есть приемный лоток, где скапливалась «резка». От количества ножей зависела длина «кирпичика». Если стояло четыре ножа, то «резка» получалась очень мелкая, такая, как надо.
Были в соломорезке еще премудрости: это система шестерен, которой можно регулировать подачу травяной массы или менять скорость вращения валиков.
Конечно, хозяин агрегата, как мог, берег его. Не всегда давал напрокат, если знал, что к механизму отнесутся небрежно.
Конечно, обходились и без механических соломорезок. Мастерили «козлы», подобные тем, на которых пилили дрова, но вместо дров резали солому и сено обычной косой без черенка-окосива. Можно было рубить травяную массу и топором на широкой доске.
Но это когда в доме скотины было мало. А кто держал большое подворье, без вспомогательных механизмов не обходился.
P. S. Приезжайте к нам в Починковский историко-краеведческий музей, увидите много интересного. По-моему, наш музей очень хороший: сравните его другими, если где бывали.