Вылет в бессмертие
Из своего детства до сих пор отчетливо помню ту ночь, когда проснулась от шума голосов, наполнивших нашу квартиру: бабушка Оля упала в обморок, и приехала «Скорая помощь». «Самолет разбился», — прошептала прабабушка Анна.Потянулись три вязких бесконечных месяца, когда я садилась у окна в нашей квартирке на улице Пискунова в Горьком и ждала маму, которая в составе медицинского отряда от Советского Союза вылетела на одном из трех самолетов в далекую Латинскую Америку спасать жителей Перу после страшного землетрясения.Какой-то внутренний толчок разбудил меня тем утром. На кровати тихонько сидела юная мама в черном платье и смотрела на меня самыми красивыми во Вселенной глазами. Она была в другом самолете.
Последний день
Юнгая
В воскресенье 31 мая 1970 года перуанские болельщики обсуждали результаты первой игры на чемпионате мира по футболу, где встречались команды Мексики и СССР.
Неожиданно около 15.20 раздался неясный гул. Земля затряслась, выплескивая десятилетиями копившееся в земной коре напряжение. Землетрясение силой 7,7 балла по шкале Рихтера длилось всего 42 секунды, но в многовековой истории Перу они оставили гигантский роковой след. Это были последние секунды жизни для более чем ста тысяч человек, 250 городов и поселков были разрушены.
По оценке Центра геологических исследований США, этому землетрясению можно было присвоить степень самого разрушительного и смертельного в Западном полушарии.
Вдобавок ко всем несчастьям землетрясение, превратившее в руины большинство зданий в пострадавших районах, вызвало сход гигантского оползня с горы Уаскаран, с которой сошло около 10 млн куб. м воды, грязи, камней — некоторые размером с приличный дом.
Оползень накрыл туристический город Юнгай, а также привел в движение ледник толщиной до 30 м. Он протаранил плотины на севере страны, и вода хлынула в долины, затапливая населенные пункты и увеличивая разрушения.
После оползня из строений не осталось ничего, кроме возвышающейся на холме статуи Иисуса Христа, который простер руки над тем немногим, что осталось от города. Наступила кромешная ночь, в которой выжившие ждали помощи четверо суток. До них доносился только какой-то зловещий гул, когда селевой поток продолжал свой путь вдоль реки, разрушая и унося в океан поселки и деревни.
Перу находилось в крайне бедственном положении. Собственных сил стране не хватало, и большие территории оставались без медицинского персонала. На призыв о помощи откликнулись многие страны — Аргентина, ФРГ, Бразилия, Чили, Канада, Боливия, Франция, ЮАР. Среди стран, оказавших помощь пострадавшему Перу, был и СССР. В июне 1970 года все советские газеты сообщили, что для оказания помощи народу Перу направляется военно-полевой госпиталь и формируется молодежный медицинский отряд добровольцев.
Мама рассказывала, что от желающих записаться в отряд не было отбоя — люди ехали и летели в Москву из всех уголков нашей огромной страны. Требования к кандидатам выдвигались жесткие: прежде всего — высокая квалификация и физическая выносливость, желательно, чтобы человек проявил себя в стройотрядах, был активным комсомольцем, владел хотя бы в минимальной степени иностранным языком. Кроме того, отряду требовались три альпиниста, которые могли обучить советских спасателей навыкам работы в высокогорных условиях, — лагерь планировали разместить в провинции Уарас недалеко от эпицентра катаклизма на высоте свыше 3000 м над уровнем моря.
Экзамен выдержали только 75 человек, из которых отобрали 55 молодых врачей, фельдшеров, медсестер, переводчиков, альпинистов и студентов‑медиков старших курсов из Москвы, Ленинграда, Горького, Свердловска и других уголков огромной страны.
В лагере под Москвой проходили занятия по борьбе с эпидемиологическими последствиями, оказанию первой медицинской помощи, физической подготовке, базовым навыкам альпинизма, испанскому языку.
Через неделю отряд был полностью экипирован и готов к вылету.
Небо для избранных
По воспоминаниям мамы, они разместились в нескольких самолетах. Полевой госпиталь, в составе которого она, горьковчанка, и была, вылетел специальным рейсом пассажирского Ил-62 и делал дозаправку на дружественной нам Кубе. У транспортного самолета Ан-22 «Антей», тогда самого мощного в мире, который доставлял все снаряжение — палатки, раскладушки, хирургические наборы и другое медицинское оборудование, дозаправка была в Исландии. Перед отлетом никто не знал, на каком самолете кто полетит. «У нас был отличный замполит, — говорила мама, — умный, веселый, душа нашего отряда. Он попал в тот Ан-22. Утром перед вылетом он сказал мне, что ему приснился сон, что он не вернется. Мы попрощались, и я очень хотела сказать ему что-то хорошее, но когда обернулась, его уже не было у самолета». В тот момент она не догадывалась, что произойдет.
В сообщении ТАСС говорилось: «18 июля с. г. около 14.45 по Гринвичу в районе Северной Атлантики была потеряна связь с советским самолетом Ан-22 («Антей»), бортовой № 09303, вылетевшим с аэродрома Кефлавик (Исландия) в Перу. Ни на один из аэродромов трассы указанный самолет не прибыл. В результате проводимых советскими самолетами и кораблями поисков установлено, что Ан-22 потерпел катастрофу. Находившиеся на нем члены экипажа и сотрудники госпиталя в количестве 22 человек погибли».
С летного форума авиаторов я узнала, что для поиска «Антея» в Исландии был создан координационно-спасательный центр. В течение июля — августа самолеты НАТО и прибывший из Советского Союза Ан-12 производили осмотр возможного района катастрофы. По заключению специалистов, причиной гибели самолета мог стать взрыв на борту. Был высказан ряд других предположений, в том числе и о пожаре на борту, но найденные обломки позволили отказаться от этой версии. При проведении расследования никаких замечаний и недостатков при подготовке самолета в полку выявлено не было. Так и не узнав правды, предположили, что самолет погиб от столкновения с аэростатом.
Позднее один из перуанских военных летчиков, работавших с советской миссией, рассказывал: «Вслед за землетрясением произошла другая трагедия, которая коснулась не только наших сограждан, но и тех великодушных и готовых к самопожертвованию людей, которые с далеких широт протянули нам руку помощи. Она произошла в то самое время, когда мы уже готовились к приему очередного Ан-22. Однако в предусмотренное планом полета время в небе над Перу самолет не появился. Были приведены в действие системы поиска, но безуспешно. Шли часы, чувство тревоги нарастало, но Ан-22 не появлялся. Он так и не прилетел. Он был в полете без возврата, конечным пунктом которого было небо для избранных. Но в сознании перуанцев навечно осталась бесконечная признательность этим отважным людям».
Они работали
за двоих
После прибытия в Лиму советских специалистов на грузовиках перебросили в горы, непосредственно к эпицентру. Здесь их глазам предстала ужасающая картина снесенных домов, церквей, кладбищ. Повсюду множество раненых, больных и бездомных.
Пострадавший от ледника Юнгай выглядел хуже всего. Город оказался зацементирован цельной могильной плитой. За несколько минут его буквально поглотила селевая лавина вместе с 25000 жителей, кроме горсточки выживших на холме у подножия памятника Христу.
Отряд сразу же разделили на группы и распределили по удаленным селениям. Мама говорила, что условия работы были крайне тяжелыми: в горах трудно дышать, температура менялась от минусовой ночью до плюсовой днем. Добровольцам до отлета в Перу было сделано большое количество прививок, но многие болезни, в том числе и смертельные, как перуанская бородавка, передающаяся через укус комара, были неизвестны советской медицине. Лечению других местных заболеваний приходилось обучаться на практике. Работы было много — часто без сна. Иногда приходилось выполнять хирургические операции при свете свечей и карманных фонариков. Но они работали за двоих — за себя и за тех, кто был в том Ан-22.
На протяжении трех месяцев миссии удалось осуществить большой объем работы: свыше 32000 приемов больных, около тысячи госпитализаций, почти 90000 вакцинаций; эвакуировано 432 больных и захоронено 2829 трупов.
После трех месяцев работы в середине сентября состоялись торжественные проводы на площади перед советским полевым госпиталем. Члены отряда стояли у сооруженного из гранитных глыб памятника нашим соотечественникам, погибшим в авиакатастрофе. На стальном квадрате, прикрепленном к граниту, выведено по-испански и по-русски: «Вы спешили на помощь народу, пострадавшему от землетрясения. Мы работали здесь, помня о вас».
Мы помним
Прошло много времени с далеких 1970‑х годов, и многих из тех, кто добровольцем отправился в далекую тогда Латинскую Америку, уже нет в живых. Несколько месяцев назад не стало и моей мамы.
В Перу их всех считают национальными героями и приносят цветы к памятнику погибшим на «Антее», воздвигнутому 46 лет назад. Власти республики обещали взять памятник под вечную опеку.
Знаю, что сегодня среди бывших членов отряда шесть академиков, шестнадцать докторов и пятнадцать кандидатов наук, в том числе знаменитый кардиохирург Ренат Акчурин.
Низкий поклон тем, кто жив. Светлая память тем, кто не дожил до этих дней, и тем, кто остался в том полете.
Марина БРЕВНОВА.