По заветам древних мастеров
Николай Карасев размышляет о выстраданном: сам он веру обрел, когда возглавил в начале 1990‑х иконописную мастерскую при фабрике «Городецкая роспись». По его словам, художнику, начавшему писать иконы, становится видно многое из того, что раньше было закрыто. Тогда и выяснилось, что без веры образ не напишешь, даже и приниматься не стоит: обычное панно получается. Не зря старинные мастера предварительно усердно готовились: молились, причащались, пост соблюдали.
Городецкие иконописцы к своему труду приступают только с благословения священника, а каждое утро начинают с молитвы. Небесными покровителями иконописцев считаются святой евангелист Лука и преподобный Андрей Рублев. Апостол Лука — самый первый в истории иконописец, он создал несколько образов Богородицы. Один из них, известный как образ Владимирской Божией Матери, написанный, по преданию, на крышке стола, за которым проходила Тайная вечеря, хранится в Третьяковской галерее.
Инициатива создания иконописной мастерской принадлежала департаменту народных художественных промыслов. Крепкую поддержку в начале работы она получила от бывшего директора фабрики «Городецкая роспись» Владимира Ефремова и иконописца Благовещенского мужского монастыря Александра Корнилова. И, конечно, возрождались древние традиции при активном участии бессменного начальника мастерской Николая Карасева. Очень помогло ему тогда посещение монастырей, выставок, чтение специальной литературы. В 2000 году мастерская становится патриаршей.
Иконы пишутся здесь по определенным канонам (правилам). Не принято, чтобы иконописец ставил свое грешное имя на святых образах. Недопустимым считается писать икону «с натуры» — только по древним образцам.
— Такой икона была еще во времена Андрея Рублева, — рассказывает Николай Карасев. — Мы изучаем опыт мастеров до XVI века, стараемся его сохранить. Позднее русская иконопись испытала сильное негативное влияние западноевропейского искусства, особенно в XVII веке, во времена иконописца Симона Ушакова. Иконы стали напоминать «полукартины»: писались масляными красками, святые изображались как живые люди. Но икона пишется не для украшения интерьера, через нее молящийся обращается к первообразу. Поэтому мы полностью отвергли все привнесенное с Запада и создали русскую провинциальную икону.
Засияют
снова краски
Склонились художницы над столами, пишут иконы кисточками — беличьими да колонковыми.
— Во все времена существовало поверье, что рукой иконописца водят ангелы, — говорит мастер Наталья Носкова. — Работаем мы, соблюдая древние технологии. На классической иконе обязательно должен быть ковчег — углубление на лицевой стороне…
Считается, что лучшая доска для иконы — кипарисовая, но за отсутствием кипариса в России испокон веков использовали доску липовую, многолетней выдержки. На нее наклеивается поволока — марля или тонкая, редкая льняная ткань и покрывается многослойно левкасом — особым желатиновым клеем. После просушки и шлифовки доска готова к работе.
Фабричных красок в мастерской не увидишь — сами готовят по старинной технологии, на яичных желтках. Краска прозрачная, и чтобы получить яркий, насыщенный цвет, ее накладывают в несколько слоев. Используют иконописцы и сусальное золото.
— Сусальное — очень тонко раскатанное листовое золото, — объясняет Наталья Николаевна. — Например, 60 листочков размером 9 кв. см весят всего 2 грамма. Золотом мы покрываем нимбы и фон, оно символизирует свет Иисуса Христа.
Узнали мы и отчего со временем чернеют иконы. Оказывается, «виновата» в этом олифа, которую с XVII века использовали в качестве покрытия. В городецкой мастерской отказались и от нее, и от современного лака. Используется здесь льняное масло, выдержанное на солнышке. По словам мастерицы, оно должно «поймать» сорок солнечных дней. Все слои краски и грунтовки пропитываются этим маслицем, а сверху оно образует защитную пленку.
Занимаются в мастерской и реставрацией икон. Снимет художница раствором старую олифу — засияют радостно краски. Если поверхность повреждена — загрунтует, краски подновит. Можно спасти икону, даже если доска шашелем (древоточцем) изъедена.
А вот если лики утрачены — нельзя перед такими образами молиться, считают иконописцы. Но можно вновь написать образ на этой намоленной доске.
Это – чудо
И о чудесном поведала нам Наталья Николаевна. Заблагоухала однажды икона у них в мастерской. В тот трагический день в московском метро теракт случился, было много погибших.
— Мы писали тогда икону «Чудо Георгия о змие», она и на гербе Москвы изображена, — вспоминает художница. — И в процессе письма икона начала благоухать. Мы и про взрыв-то еще не знали… Исходил от иконы цветочный аромат, нектаром пахло. Потом, когда льняным маслом ее покрывали, он еще усилился и перебивал все другие запахи.
— Чудо, это настоящее чудо, — убежденно говорит художница.
А я стою перед иконами древнего, но, к счастью, не утраченного в бездне времен письма, и кажется, что смотрит на нас глазами святых сама ушедшая Русь.
Елена МАТРОСОВА.
г. Городец.