И навеки проводили всем двором
Ирина Марушина и Александр Куценко познакомились в 2009 году на вокзале в Семенове. Оба опоздали на последний автобус, пришлось ночевать в зале ожидания. Проговорили всю ночь, обменялись телефонами, начали встречаться. Потом стали жить гражданским браком.
Настю Ирина родила в Нижнем Новгороде, потом вновь забеременела, и супруги решили уехать из большого города на природу. Купили квартиру в Шалдежке, воспитывали Настю и появившегося на свет Павла.
В деревне приезд каждого нового жильца и радость, и тревога. Радость от того, что с детьми приехали, мало в деревне нынче ребятишек. Тревогав основном дома покупают бомжи. Но Куценко быстро стал своим в Шалдежке, лечил травами и молитвой, о его способностях даже районная газета писала. А поведение Ирины вызывало, мягко говоря, недоумение. Она была необщительна, сторонилась людей, в поведении чередовались то приступы меланхолии, то агрессия.
— Угостила я ее детей шоколадными конфетами, а она их выбросила и запретила поднимать,рассказывает женщина по имени Агнея.«Я скалолазка, спортсменка, бегунья,высказывала в редком разговоре,выдеревня!»
Скалолазкой звал ее и муж. Действительно, в свое время занималась Ирина промышленным скалолазанием. Еще из ее прошлого известно, что закончила когда-то техникум, имеет взрослого сына.
Ирина, по словам мужа и соседей, не умела готовить, не хотела прибираться в доме.
— Зато на стену повесила рисунки и стихи, непонятно что обозначающие,рассказывает соседка Валентина Рыжова.Совсем плохо стало, когда она Александра выгнала и перестала пускать его к детям.
Александр мечется: то сидит у крошечного гробика, то выбегает на улицу. Журналистов не жалует, но видя, что нас (были мы с журналисткой из районной газеты) знают люди, как и мы их, разговорился:
— Вернуть бы эти последние месяцы назад, я бы поступил по-другому: силой забрал детей и увез их в свой дом (купил его рядом, в соседней деревне). Ведь чувствовало сердце беду…
А случилось так, что в августе, по инициативе отца и соседей, детей забрали органы опеки. Шаг был вполне оправдан. Потому что готовые обеды, которые приносил семье Александр, Ирина выбрасывала демонстративно на дорогу. Врачи отметили и отставание в развитии у детей, и неадекватность матери.
Но есть при некоторых душевных болезнях такая особенность: всплески энергии. Хорошо понимая, что в Семенове справку об адекватности психического здоровья ей не дадут, она добыла ее в больнице Нижнего Новгорода. Знакомый журналист сделал пиар-кампанию. На экранах телевидения замелькали кадры, как дети рвутся к матери. Под таким напором органы опеки дрогнули, отдали детей Ирине. Жить Паше, улыбчивому мальчику, оставалось два месяца.
В письме Ирины к своей матери, приобщенном к документам, которые будут рассматриваться в суде, есть такие строки: «Мама, все скоро будет по-другому. Что вы понимаете, смертные, вам ничего не дано».
В начале ноября в шалдежкинском дет-саде объявили карантин, дети были одни с матерью. 4 ноября отец должен был забрать их на несколько дней, он пришел, а соседка сообщила: «Твои на такси утром уехали. Пашу я, правда, не видела, наверное, она его раньше посадила».
У отца екнуло сердце. Он звонил и звонил на телефон жены. Молчание. Лишь в 12.00 от нее пришла «эсэмэска»: «Давай помиримся. Только не ругай, но Пашу надо заново родить». Были еще «эсэмэски» в том же духе, последняя наиболее загадочна: «Яйцо десятитысячно. Сотворение может быть. Уедем в другое место».
Александр (кстати, он инвалид, не имеет ноги) поехал к теще в Нижний искать Ирину. Она была с дочерью у матери и спокойно согласилась уехать. Объяснила мужу, что Павла украли. Заехали в отделение полиции заявить о пропаже ребенка. И там Ирина, по словам руководителя Семенов-ского межрайонного следственного отделения Алексея Южина, призналась в убийстве сына: ударив мальчика топором, тело выбросила в пруд. Идет следствие.
…На малыша в гробу невозможно было смотреть без слез. Вязаная шапочка скрывала расколотую топором голову, темно-синие круги вокруг глаз придавали ему вид мученика. На маленьком металлическом кресте читаю надпись: «Куценко Павел. 4.03.114.11.12 гг.». Только такой срок жизни отпустила ему судьба.
Из комнаты, где стоял гробик, выкинуты рисунки и стихи. Друг Александра, Евгений Михайлов, помог мне отыскать одно из стихотворений Ирины:
Как же мне не стать гонимой
И судьбу не погубить.
Тот, кто хочет быть любимым,
Должен сам уметь любить.
И остается вопрос: отношения Ирины с религией. Александр говорит, что Ирина когда-то была в экуменистическом монастыре в Варнавине, так ведь нет такого монастыря. В церковь она не ходила. Сказал муж и словами Омара Хайяма:
Нельзя молиться двум богам,
Когда совсем не веришь в Бога.
Наверное, это и будет правильнее всего. Единственное, что хотел бы спросить Александр Ирину: «Зачем?» Она сначала отвечала, что мальчик мешал ей молиться, а ей якобы потом пришла «эсэмэска» с указанием убить сына.
Отец хочет поставить на месте гибели обелиск, возвести церковь. Эти планы помогают ему выжить.
Светлана БАРМИНА.
Фото автора.
Семеновский округ.