Криминальный промысел
Прилипал хватало
Павел Иванович Мельников-Печерский писал:
«Кому неизвестны павловские изделия? Почти всякий из нас обедает с павловским ножом и вилкою, чинит перо павловским ножичком, носит платье, скроенное павловскими ножницами, запирает свои пожитки павловским замком, с некоторых пор и бриться стали павловскими бритвами.
Сподручно сбывать свои произведения досужим павловцам: Нижегородская ярмарка под боком, к тому же соседи их, вязниковские и гороховецкие офени, снуя век свой вдоль и поперек по русской земле, доходят до Иркутска и Кяхты, разнося в коробках своих павловские изделия и известность села Павлова».
Казалось бы, и хорошо: товар отменного качества, не хуже заграничного, привозного, клейма мастеров узнаваемы. Живи, Павлово, работай и продавай свои поделки.
Но нет. Как в каждом деле, вокруг мастеров, «вошедших в славу», образуется целый слой прилипал-скупщиков. Не возражал бы мастер, если бы скупщик по-честному с ним рассчитывался и помогал сбывать наработанные изделия, но скупщики нередко пытались нажиться на мастерах.
В одной из докладных записок о нуждах павловских кустарей их уполномоченный Александр Генрихович Штанге подробно раскрывал козни скупщиков. Записка оказалась настолько интересной, что была опубликована в ноябрьской книжке петербургского журнала «Северный вестник».
«…Скупщики прибегали к всевозможным уловкам. Едва только товар кустаря начинает «входить в славу», а требования на него иногородних покупателей усиливаются, как скупщик-комиссионер вместо товара посылает покупателям известие, что кустарь этот прекратил производство, а то и просто умер, и предлагает взамен требуемых «такие же» изделия других мастеров.
Затем он начинает подыскивать мастеров-однофамильцев: заказывает им изделия «под манер» требуемых, похуже и подешевле, а если не найдет однофамильца-кустаря, то клеймит товар именем какого-нибудь родственника-прикащика и т. п., лишь бы только фамилия была та же.
Мне пришлось несколько раз слышать следующий рассказ:
«Существует недалеко от Павлова кустарь Николай Малов. Изделия его стали требоваться. И что же? Один из скупщиков разыскал кустаря, малый сын которого называется Николаем, и стал клеймить изделия «под манер» маловских именем его сына, и получилось то же клеймо — «Николай Малов».
Додумывались ведь до чего: если фамилия «поддельщика» совпадала с фамилией мастера, то подделывать клейма было просто. А если мастер еще и имя свое на замки начинал ставить, возникали затруднения. Как только в семье «поддельщика» рождался сын, давали ему имя, совпадавшее с именем мастера, и подделка клейм продолжалась.
Сбить качество, извлечь большую выгоду, превратить мастера в простого ремесленника – как нам все это сейчас знакомо…
Мнимые мастера
Истории с подделками отдавали криминалом и порой заканчивались странно.
Так, заводчики братья Завьяловы обнаружили партию ножей, которые были помечены их клеймом. Но братья божились, что таких ножей в их артели не делали. Откуда же они взялись? След вывел на одну купчиху, которая ранее жила в Павлове. Она «баловала» такими подделками. Мастеровые это хорошо знали и не раз предупреждали, что дело может для нее кончиться плохо.
Купчиха переехала в Нижний, и на время о ней забыли. И вот появились новые подделки. Братья Завьяловы решили действовать по закону и донесли на купчиху куда следует. И кто следует произвел обыск в квартире купчихи. Действительно, у нее были найдены клейма, «совершенно тождественныя с настоящими».
А вот дальше странность и начинается.
Слышавший об этом деле Николай Филиппович Лабзин написал:
«Дальнейший разбор привел это дело к такому окончанию, которое не только не удовлетворило справедливых претензий бр. Завьяловых, но даже заставило их сожалеть о том, что начали дело».
Что это были за таинственные обстоятельства? Не иначе за купчихой стояли высокие покровители, вмиг «усмирившие» недовольных братьев. Или по заказу той же купчихи «наехали» на мастеровых тогдашние «братки». А иначе что же так испугало братьев, на стороне которых был закон?
И все-таки большинство фальсификаторов и «поддель-щиков» предпочитали не переступать черту закона, понимая временность своего «противузаконного» занятия.
Пришлось мне видеть поддельный нож. На первый взгляд, все на месте: клеймо известного мастера, два кружочка – медали, полученные им на выставках. Их изображения четко не проглядываются, да и понятно, нож-то был в употреблении, металл стерся. И тут знакомый коллекционер протянул лупу. Ба, да в кружочках ничего и нет, кроме какой-то буквенной абракадабры, которая без увеличительного стекла может сойти за изображение медали. И сходила.
К суровой ответственности такого мошенника привлечь было трудно, но штрафануть могли. А что ему штраф, если он имел хорошую еженедельную прибыль, — так только, острастка. Затихнет такой мошенник на время да и вернется к старому. Придумает что-нибудь еще.
Как, например, такой случай. Жили в Павлове три брата. Во время переписи села обнаружилось, что их предки носили фамилию Завьяловы. Торговцы и надоумили братьев «вступить с ними в соглашение относительно продажи им права употреблять их клеймо «братья Завьяловы», или просто «Завьяловы», или «Завьялов» для штемпелевания тех же изделий, которые вырабатывают настоящие братья Завьяловы в Ворсме».
Мнимые Завьяловы никогда не занимались выделкой ножей: один из них работал молотобойцем, другой по ремеслу был замочником, а третий ничем определенным не занимался. Они продали право на свои клейма торговцам, получая ежегодно за это денежки.
Так что настоящему трудовому человеку никогда не жилось спокойно. Прилипал хватало. А тот криминальный след, о котором мы вам рассказали, виден до сих пор.
Следы остаются
Коллекцию подделок можно собрать и сегодня, правда, для этого нужно разыскать десятки сохранившихся замков. Но коллекционеры помогут нам это сделать.
Вот замок с клеймом мастера по фамилии Варыпава. Что-то кажется знакомым? В прошлом выпуске «Краеведа» мы рассказывали о Федоре Михайловиче Варыпаеве. Это его искаженная фамилия на замке-подделке. А вот еще, но искусно замаскированная. Первые буквы «СП» – это, видимо, село Павлово, сокращение «МИ» – отчество мастера. Федор Михайлович был грамотным человеком и в своих клеймах ошибок не допускал.
Мастера Никанора Рыжинкава в Павлове тоже не существовало. Был Никанор Рыженьков.
А вот подделка под другого Рыженькова – Александра. В фамилии нет начальной буквы Р. Причем место для нее явно есть.
Можно было бы сказать – не пробилась, бывает. Но замков с фамилией «Ыженьков» много. И это не случайно.
Когда на замках Ф. М. Варыпаева появилось изображение государственного герба, это не остановило тех, кто продолжал подделки. Точно воспроизводить герб, конечно, боялись. На замках стали появляться какие-то чертики, летающие кувшины, даже чудища. Клейма были мелкие и на беглый взгляд походили на гербы.
Клеймо солидное, с гербом. Но чье? Попробуйте определить.
Привычка подделки клейм оказалась живучей. Мы хорошо помним то время, когда на базарные лотки хлынула продукция всемирно известных фирм. Ее было много. Удивляла, правда, дешевизна. Только когда мы сравнивали написание фирмы с этикеткой, то понимали, что надо быть бдительными: нас начали дурачить.
Вячеслав ФЕДОРОВ.