ВТОРАЯ БАБУШКА МОЕГО ВНУКА
Русский язык меняется, зачем он это делает
— Ольга Николаевна, в СМИ прошло сообщение: в орфографический словарь Института русского языка имени Виноградова РАН недавно добавили 151 новое слово. Покопалась в источниках и выяснила, что в этом году в словарь внесено почти двести новых слов. Среди них шаверма, решала, клофелинщица, бургерная. Есть такие, которые связаны с интернетом, — погуглить, телеграм-канал, видеоблогер. Много понятий возникло с пандемией — антиваксер, ковид-положительный, ковид-отрицательный, допандемийный и другие. Указаны устойчивые словосочетания: ни пито ни едено, ни куется ни плющится, ни шьет ни порет. Стало понятно, как это правильно писать. Мы писали: онлайн пресс-конференция, теперь установлена норма: добавлен дефис после первого слова. Внесены в документ слова нашей, аграрной, тематики: кислосливочный, ягодниковый и сладкоягодниковые, корнесобственный. Последнее слово мне не кажется новинкой. Когда разговариваешь с селекционерами или теми, кто размножает, продает саженцы, читаешь литературу по садоводству, это понятие всплывает часто, и только теперь оно узаконено языком. Интересны эти языковые процессы, рождения, перерождения.
— Язык — зеркало нашей жизни. Его надо любить, уважать, лелеять. Он сохраняет культуру, традиции, идентичность любого народа. Это самая большая ценность в культурном пространстве любой цивилизации. Язык — одна из основ, на которой и строится цивилизация, государственность. Конечно, он видоизменяется. Иногда медленно, иногда очень быстро. Как это, например, случилось в пандемийные годы. Вдруг возник коронакризис, коронаскептик. А посмотрите, сколько новых слов дало распространение интернета, приход смартфонов.
— Или возникновение нового значения слов — у нас уже не прежняя мышь и не прежняя собака…
— Это естественный процесс, его нельзя избежать. Есть две страны, стремящиеся изо всех сил оградить свой язык от больших изменений — Исландия и Иран, но и у них не получается остановить его текучесть. Язык быстро меняется в период глобальных сломов — культурных, политических, технических, социальных. Вспомните неожиданно пришедшие в 1990-е годы приватизацию, перестройку, ваучер, блокбастер, грант, нового русского. Читала, зафиксирована даже дата появления последнего словосочетания — 7 сентября 1992 года в газете «Коммерсант» впервые был использован термин, обозначающий предпринимателей нового типа, сделавших состояние в перестроечное время. Этот пример показывает, какая ответственность за сохранение языка, его точности, правдивости, красоты лежит на журналистах, работниках средств массовой информации. Ну и, конечно, на нас — педагогах, сотрудниках кафедры журналистики и всего коллектива института филологии и журналистики Нижегородского государственного университета имени Лобачевского, которые готовят журналистов.
— Ответственны и школьные учителя. У меня из памяти не уходит случай. Это было как раз 90-е годы. Старшая дочь пришла из школы и пожаловалась, что учитель русского языка и литературы назвала группу девочек, извините за ненормативную лексику, шмоньками. Любой из нас приведет подобные примеры. В одной из центральных газет читала интервью с педагогом московской школы. Она признает, что ЕГЭ нанесло большой урон системе преподавания русского языка и литературы, дети утрачивают возможность не только грамотно излагать свои мысли письменно, но и выражать их в устной речи, что приход в школу молодых учителей, как выразилась интервьюер, нового демократического поколения приводит к падению качества преподавания. А учителя, на мой взгляд, как раз и призваны бороться за чистоту, точность, правильность речи, воспитывать в учениках вкус к языку. Показывать, как это красиво, когда у тебя большой словарный запас, когда ты умеешь донести свою мысль богатым русским языком, а не сомнительными междометиями, как Эллочка Щукина из «12 стульев». Конечно, педагогу требуется для этого работать и над собой. Ну уж такая выбрана профессия: надо продолжать учиться, совершенствоваться, задумываться о своей роли в обществе.
— Детский, подростковый, юношеский возраст — уязвимы в плане восприятия языка. Не раз сталкивалась: идёт группа подростков, их общение состоит только из нецензурных выражений. Других, даже самых простых, слов нет. Об этом сожалеют сейчас многие. Психологи утверждают, что причина увлечения молодежи сленгом, жаргоном в скудности словарного запаса. Подростки используют не больше 200 слов. Как это исправить? Прививать потребность к чтению. У нас такое богатое литературное наследие. Учитель, работник библиотеки, родители могут способствовать увлечению ребенка. Боль за обнищание языка, его коверкание, деградацию должны испытывать не только филологи, литературоведы, другие специалисты, но и общество. Каждый из нас в ответе. Чтение — это панацея от многих бед. Обеднение словарного запаса человека ведёт к замедлению мыслительного процесса. Я бы выступила за принятие государственной программы продвижения чтения в молодежной среде.
— Хорошая идея. Если б дети стали больше читать произведений Пушкина, Гоголя, Толстого, Есенина, советских авторов, научно-популярной литературы, это, возможно, стало бы спасением от сквернословия. Не только классики — носители прекрасного русского языка. Недавно прочла томик воспоминаний художника Ильи Репина. Вот он как картины свои писал, так и книгу — яркие, сочные языковые краски, точная передача человеческих эмоций, характеров, наблюдений. Получила истинное удовольствие. Если кому-то попадется книга, прочитайте, не пожалеете. Но это в скобках. Мы говорим о сквернословии. Читала, как к нему относятся священнослужители. Сквернословие — порок, который приравнивается к смертному греху. Мат калечит душу человека. Удивительно, что в нашей православной стране люди позволяют так чернить, пачкать душу. И было бы за что и ради чего.
— Поскольку собственно чтение книг, художественной литературы уходит в прошлое, и уже не все бабушки читают или рассказывают детям на ночь русские народные сказки с их образными словами, главной площадкой жизни языка становятся СМИ — газеты, телевидение, радио, интернет. Проблема языка СМИ представляет для общества глобальную культурную духовную значимость. Но посмотрите, из прессы почти ушли очерковые жанры, аналитические статьи, которые требовали большой работы со словом. В последние годы мы наблюдаем, как существенным образом изменился язык публицистики — произошло снятие запретов на использование стилистически сниженных, эстетически безобразных слов и выражений. Насыщение речи тех же телепередач вульгаризмами превратилось в признак доверительного общения, языковая раскованность приблизилась к языковой распущенности. Большой редкостью в СМИ стала грамотная красивая русская речь с использованием синонимов, антонимов, метафор, сравнений. Вместо этого засилье иностранных слов, безграмотные фразы, нецензурная лексика. Нельзя не отметить засилье криминальной лексики и тюремно-уголовной тематики в книгоиздании, в кино и на телевидении. Нижепоясная лексика бесчисленных аншлагов и ток-шоу с их непроходимой пошлостью плюс жесткая грубость вошли в язык нагло, по-хозяйски. Хотите пример отличия того, о чем я говорила, с нашим добрым русским языком? У Льва Толстого в романе «Война и мир» солдаты обращаются друг к другу — брат, батюшка, голубчик, землячки, милая душа, офицеры между собой — друг сердечный. Ругательства тоже есть. Самые страшные — черти, дьяволы, рожа, бараны. А теперь представим, что мы переключаем некоторые каналы нашего телевидения. Комментарии, как говорится, излишни. Одна из исследователей контента современных СМИ профессор МГУ Татьяна Фролова говорит, что телепередачи, на которых препарируется личная жизнь в рамках базара, стали социальной болезнью. А новые социальные стандарты диктуют нам и язык.
— Можно ли от этого укрыться, не марать душу, ум?
— Можно. Не смотрите такие передачи, не читайте всё подряд в интернете, читайте умные книги и достойные газеты. Кстати, вашу газету отношу к СМИ с хорошим русским языком. Ваши журналисты грамотны, образованны, владеют тематикой, с богатым словарным запасом. Это сразу видно из их публикаций.
— Ольга Николаевна, вернемся к языковым изменениям. Слова не только приходят, но и уходят. Нет уже десниц, ланит, чресл, оброка, барщины. На место старых в строй встают новые: брадобрей превратился в парикмахера, а потом в стилиста. Да что далеко ходить за примерами. Вы мне рассказывали, что один из ваших внуков пошёл в этом году в первый класс и «приехала вторая бабушка внука», и вы все вместе его поздравили. А для второй бабушки есть совершенно точное определение по отношению к вам: сваха. Редко кто сейчас так говорит. Иногда пытаюсь так сказать про обеих свекровей моих дочерей, но каждый раз про себя спохватываюсь, а правильно ли произношу. Мне проще выразиться: «Со мной на дачу ездила Татьяна Ивановна». Куда-то делись свояки и свояченицы, девери и кумовья. Знаю, что мой сын приходится зятьям шурином, но не говорю же так. Думаю, что мои дети знать таких подробностей не будут. Внуки тем более. Редко, кто сейчас помнит несуна, который выносил не свою собственность с завода или фабрики, или выражение «в магазине выбросили кофе». Но не употребляет никто.
— Поэтому я и говорю: язык — зеркало жизни. Исчезло явление — вместе с ним слово. Мы живем — не тужим — и язык процветает, нам нелегко — и он переживает сложные времена. Повлияет, конечно, на русский и то, что его сегодня притесняют в мире. Сужаются понятия «русская речь», «русская литература», они объявляются персонами нон грата, запрещают Достоевского, Лермонтова, Чайковского. Запреты вводят не народы — политики. Уверена, как бы не запрещали, наш язык и за границей будет жить. А нас ждут нововведения. Министерство просвещения подготовило проект новых правил орфографии и пунктуации — их обновят впервые с 1956 года. В документе ведомства говорится, что за прошедшие десятилетия в языке появились новые слова, речевые обороты и конструкции, нормы правописания, которые пока не регламентированы. Учёные стоят на страже языка. Но и общество не должно быть в стороне. Русский не исчезнет, пока есть Россия и мы, русские. Вопрос, какой он есть и каким будет. Нам надо сделать все, чтобы он не обеднел, не оскудел, оставался красивым, сочным, ярким, всем понятным.
— Ольга Николаевна, спасибо за участие в беседе. В эти дни вы отмечаете юбилей. Поздравляю вас от имени коллектива редакции и от наших читателей: вы — многолетний друг и собеседник «ЗН». Желаю вам допандемийного здоровья, не будьте антиваксером, приходите на наши онлайн-пресс-конференции, не верьте медиафейкам, успехов вам и вашему телеграм-каналу.
— Большое спасибо.
#газета #землянижегородская #речь #русскийязык
