Posted in Благовест
13.03.2018

Репортаж из прошлого

Рубрика «Нижегородские легенды» посвящается приближающемуся 800-летию Нижнего Новгорода. История города богатая, так что без дела не останемся.На этот раз обратим внимание на хорошо известную фотографию, которой часто иллюстрируют рассказы о нашем земляке, авторе «мертвой петли» и таранного удара Петре Николаевиче Нестерове. Вы ее видите.Тут же напрашивается предположение: а не было ли еще фотографий с указанного в подписи события? Ведь явно кто-то специально снимал, и не один же кадр он сделал.Предположение подтвердилось. Нам удалось разыскать еще несколько снимков, которые и составили этот репортаж из прошлого.А за фотографиями, как и полагается, кроется одна из нижегородских легенд.

Кто летал?

Был ли событием для города полет молодого артиллерийского поручика Петра Нестерова на планере собственного изготовления? Тогда небо над Нижним Новгородом не было избаловано полетами аппаратов тяжелее воздуха. И по фотографиям мы видим, что созерцателей собралось много. А раз этот полет был зрелищным, то надо искать его следы в хронике местных газет. Ведь не могли нижегородские репортеры пропустить хоть малое событие, взбодрившее спокойную жизнь провинциального города.

Правда, в августе 1910 года давал свои воздушные представления в Нижнем Новгороде авиатор Сергей Уточкин. На своем «Фармане» он рассекал воздух над ярмаркой и над полем ипподрома. Это был первый русский авиатор, появившийся в нижегородском небе, если не считать воздухоплавателя Юзефа Древницкого, который демонстрировал горожанам прыжки с парашютом еще в 1896 году на XVI Всероссийской художественно­промышленной выставке.

А тут полеты какого­то армейского поручика. Замечены ли они? Всё же газеты полистаем.

С трудом в «Нижегородском листке» от 2 августа 1911 года в разделе «Местной хроники» можно отыскать небольшую заметку «Полет на планере»:

«Один из членов Нижегородского общества воздухоплавания производит полеты на планере за Петропавловским кладбищем на поле.

Планер построен по системе «Фармана» (две плоскости), не имеет, конечно, пропеллера и мотора. Планер сделан из легкого материала и весит всего 1 пуд.

Летчик не садится в аппарат, а повисает на руках, опираясь на планки, предназначенные для опоры.

Аппарат приводится в движение лошадью, которая увлекает его за длинную веревку. Аппарат, когда лошадь бежит, поднимается на воздух, на 2­3 метра высоты, затем веревку управляющий лошадью бросает и аппарат опускается на землю.

Полеты на планерах важны для подготовки к полетам на аэропланах».

Не сказать, чтобы заметка была эмоционально написана. Так, лишь сухое описание произошедшего. Но, самое главное, почему­то не указана фамилия летавшего и не сказано, что планер его собственной конструкции, уже не говоря о том, что можно было и побольше рассказать о народившемся в Нижнем Новгороде обществе воздухоплавания. Не каждый губернский центр имел в то время подобные общественные образования.

И, будто услышав нас, газета на следующий день сделала попытку исправиться:

«В дополнение к вчерашней заметке о полетах на планере нас просят напечатать, что планер этот изготовлен под руководством члена общества воздухоплавания поручика П. Н. Нестерова, который и производил его пробу в качестве пилота. Проба оказалась весьма удачной. Благодаря любезности г. Гнеушева, лесной двор его предоставлен в распоряжение общества для временного хранения там биплана».

Заметим, это первое упоминание имени Петра Николаевича Нестерова в нижегородской печати. А из отчета о заседании Нижегородского общества воздухоплавателей мы можем узнать, что П. Н. Нестеров выбран товарищем секретаря общества.

Вроде бы всё ясно: есть фотоотчет о свершившемся событии в истории города, есть имя свершившего его, что нам еще надо? Всё остальное.

Представим себе, если бы вы задумали сколотить такой же планер, что представлен на фотографии, и вздумали на нём полетать. Вы бы без помощников не обошлись. Да и прихотью ли было для Нестерова показать этот полет ­ вот, мол, я какой?

Выбор судьбы

Внимание авиационных журналов в то время было полностью занято иностранными пилотами, в частности, американцами ­ братьями Орвиллом и Уилбуром Райт, которые начали свое движение к самолетам с наблюдения птиц.

Орвилл Райт признался, что «учиться секретам полета у птиц было так же приятно, как учиться секретам волшебства у волшебников». С изучения птиц начинал немецкий воздухоплаватель Отто Лилиенталь, который был примером для братьев Райт, уже читал лекции «О парении птиц» в Московском математическом обществе русский ученый Николай Егорович Жуковский, но об этом мало кто знал.

Нестеров тоже взялся за птиц, и если братья Райт наблюдали за полетами грифов и ястребов, могучих птиц безлюдных степей и песчаных дюн вдоль океана, то у Петра Нестерова «учителя» были помельче ­ волжские чайки, вороны и галки. Но и у них можно было научиться многому. Особенно сопротивлению ветрам, когда их неожиданные порывы с Волги сбивали птиц с курса, как бы комкали их стаи. Но они всё равно умудрялись держаться в воздухе и не изменять траектории полета..

Братья Райт опередили молодого поручика на семь лет: они прошли «птичью учебу», они уже сделали самолет, летали на нём и были признаны во всём мире как первопроходцы неба. Нестерова это не смущало, как не смущало то, что надо было учиться всему самостоятельно и начинать с азов. Он готов был к этому, но знал, что его учеба пойдет быстрее, если есть уже чей­то опыт.

Посл птиц следующий шаг ­ планеры. Братья Райт в 1911 году производили успешные опыты со своими планерами, постигая уроки парения в воздухе. Нестеров прекрасно понимал, что никаких открытий он в этих полетах не сделает, но школу планерных полетов он должен пройти. К тому же авиационные журналы писали, что «создание ожидаемой всем миром авиетты зависит от создания идеального планера и уже из­за одного этого следует не забрасывать опытов с «безмоторными планерами».

Но где взять планер для полетов? Да и отпуск у Нестерова скоро заканчивается, и предстоит ему дальняя дорога к месту прежней службы на Дальнем Востоке, а там будет не до полетов. Разве что опять в корзине воздушного шара, корректируя огонь артиллерии. Он это всё уже прошел.

Должно же было поручику выпасть везение! И оно выпало: в Нижегородском обществе воздухоплавания он знакомится с Петром Соколовым, бывшим студентом императорского технического училища, а ныне кандидатом математических наук сотрудником Аэродинамического института в Кучино на реке Пехорке в Подмосковье. При институте была создана исследовательская лаборатория, где проводились экспериментальные инженерные изыскания в области авиации. Руководил этими работами профессор Николай Егорович Жуковский.

Нестерову не надо было объяснять, кто такой Жуковский. Его публикации в журналах он читал и пытался разобраться в математических выкладках ученого. А тут… Ученик Жуковского… Пётр Соколов…

Для матери Нестерова Маргариты Викторовны они стали «два Петра». Мы никогда не узнаем, долго ли уговаривал Пётр Нестеров Петра Соколова совместно строить планер. Но надо полагать, что Пётр Соколов легко принял предложение только потому, что имел опыт такого строительства, участвуя в студенческом обществе воздухоплавания при императорском техническом училище. Там студенты хорошо знали, что «планеры имеют громадное значение для конструкторов аэропланов, так как они являются звеном, связующим опыты с моделями и постройку настоящего аэроплана». Так говорили их учителя.

Пётр Соколов не мог не почувствовать, что планер для своего нового знакомого просто необходим именно сейчас, когда молодой артиллерийский поручик делает жизненно важный выбор. А когда узнал, что Пётр Нестеров сконструировал свой первый самолет, заложив в него новую систему управления полетом, основанную из наблюдения за птицами, и что тот отослал чертежи и описание в Главное инженерное управление, то сомнений больше не было.

Они начали строить планер.

Непростой товарищ

Мама Нестерова, Маргарита Викторовна, вспоминая этот период, писала в своем домашнем дневнике: «Мне часто казалось, что Петя не в силах будет преодолеть все помехи, которые возникали на пути его стремления в авиационную школу. Вот почему я вначале с недоверием относилась к его замыслам. Я, наконец, боялась и того, что если хлопоты Пети о зачислении в авиационную школу не увенчаются успехом, он какой­нибудь резкостью испортит себе служебную карьеру в артиллерии, создав себе репутацию неспокойного и недисциплинированного офицера.

Я не раз собиралась отговорить сына от мысли стать летчиком, убедить его не портить своей служебной карьеры, но, зная, что это его заветная мечта, не решилась на такой разговор. Наблюдая же, с каким энтузиазмом он работал над построением планера, я в конечном итоге сама увлеклась этим, стала помогать ему, взявшись сшить полотнища ткани, из которой была сделана обтяжка крыльев планера».

Все расчеты по планеру делал Пётр Соколов. Нестеров стал покорным его учеником. Хоть и хорошим математиком он был, но путы артиллерийских вычислений неохотно отпускали его в авиацию.

Поскольку краеведами Нижнего Новгорода личность Петра Петровича Соколова была забыта, то и в биографии Нестерова он упоминается лишь вскользь, как его помощник в сколачивании коробки планера. Наверное, надо восстановить справедливость. У Нестерова с Петром Соколовым завязалась крепкая дружба. Не без его влияния он, уже будучи военным летчиком, задумывал подать в отставку и целиком уйти в науку. Сделать это он не успел. Помешала Первая мировая война, которую в те годы называли второй Отечественной после первой Отечественной войны с Наполеоном.

Возможно, на неизвестность Петра Петровича Соколова повлияло и то, что был он купеческим сыном, причем купца 1­й гильдии, торговца мануфактурой. Не принято было в те годы возвеличивать купеческих сынков, к тому же он перебрался на постоянное жительство в Москву и оставил в Нижнем лишь свою фамилию в упоминании с именем Нестерова.

Между тем планер друзья строили в надворном сарае дома по адресу улица Провиантская, д. 6, где в особняке жили родители Петра Соколова. Они уже привыкли к экспериментам сына. Еще учась в императорском техническом училище (ныне училище имени Баумана), он сколачивал во дворе коробчатых змеев и запускал на пустырях, изучая их поведение в воздухе. Отец смирился, что его сын посвятил себя науке.

Планер два Петра строили своими руками, оба были обучены владению инструментами, имели хорошие трудовые навыки, а Нестеров успел во Владивостоке поработать в бригадной слесарной мастерской.

Летать на планере предстояло Нестерову, управлять им он должен был балансировкой, перемещая центр тяжести за счет перемещения своего тела.

Итак, приближался день испытаний. Газеты отметили, что прошли они успешно. Фоторепортаж подтвердил это. Вроде бы и всё сказано.

Но поиск дал нам новые факты, о которых мы умолчать не можем и встретимся с вами еще раз.

Вячеслав ФЁДОРОВ.

(Окончание следует).