Среди павших в боях
а началась в 1944 году, когда восемнадцатилетним юношей оказался на фронте. Наши войска наступали, серьезные бои начались для Александра на подступах к Варшаве. И уж не такое большое расстояние от Варшавы до Берлина, но это была военная дорога с каждодневными стычками с врагом и упорными боями. Дошел Александр Коряков до Берлина, получил медаль за штурм фашистского логова и еще одну — «За победу над Германией в Великой Отечественной войне». Но в победные эшелоны, в которых солдаты возвращались с войны, он не попал, сам понимал, что отслужил мало. А его боевой опыт мог пригодиться, но когда и где?Назначение было неожиданным — в пограничные войска. Застава, на которой ему предстояло служить, находилась в Армянской ССР. Скоро он узнал и ее номер — 11-я. Напротив заставы возвышалась гора Арарат — там уже была Турция. Граница шла по долине небольшой речки Аракс. Спокойным этот участок границы назвать было нельзя.Из сборника документов и материалов «Пограничные войска СССР. 1945-1950 годы» можно узнать, какая обстановка была здесь в ту пору. Граница с турецкой стороны нарушалась с различными целями: разведывательными, контрабандистскими и даже с провокационными. Среди задержанных в январе 1946-го нарушителей границы оказались опытные преступники, которые с 1923 года занимались контрабандной деятельностью, а затем перешли на службу к иностранным разведкам. Имелись случаи, когда турецкие граждане под охраной солдат заходили на советскую территорию с хозяйственно-бытовыми целями: выпасали скот, косили траву, рубили лес. Неоднократно проводился обстрел советской территории с турецкой стороны.Так что не зря 11-я застава была укомплектована молодыми солдатами, побывавшими на войне и имевшими боевой опыт.
Я хорошо помню эту прокаленную южным солнцем заставу, огороженную от посторонних глаз высоким забором, с парой солдатских казарм, несколькими домиками для офицерских семей и вольером для служебных собак. Именно на этой заставе я и познакомился с капитаном Карпеевым. Служил он в должности замполита, приехал сюда два года назад. До этой заставы на юге не служил.
Человек он веселый. Тогда говорили, что замполит — барометр заставы. Улыбается замполит — значит, на заставе полный порядок.
Вечером мы уходим в дозор. Пограничный наряд проверяет автоматы, прыгает на месте, проверяя, чтобы ничего не бренчало. Капитан Карпеев просит не обращать на меня никакого внимания, а при случае прикрыть. А вот этого бы не хотелось. Но думаю, что с его стороны это была шутка. Пограничники улыбнулись, и мы пошли.
На половине ночного пути из-за гор показалась луна. Круглая, огромная, она залила долину реки фосфорным мягким светом. Высвечивается склон Арарата. Кажется, что по нему и можно добраться до луны. Какое-то завораживающее чувство, будто летишь.
Замполит потом скажет, что это самое опасное чувство на границе. Очарование может дорого стоить. Потому он и ходит в дозор с новичками, чтобы приучить их делить все на главное и второстепенное. Вся красота границы в данном случае — второстепенное. Иногда мы останавливаемся и слушаем тишину. Где-то беспокойно кричит ослик. Тенью промелькнула ночная птица. Наша еле видимая тропинка виляет по самому урезу берега. Плещет на камнях вода. Привычно плещет, иначе бы замполит насторожился. На границе надо знать каждый звук, каждый шорох.
Уверенность замполита передается и нам. Мы прошли самый опасный участок, где тишину не раз прерывали крики и автоматные очереди. И тогда, в далеком августе 1948 года, все именно здесь и произошло. Каждый пограничник заставы знает, что в ту ночь старшим одного из нарядов был ефрейтор Александр Коряков. Где-то здесь он и принял свой последний бой.
Вновь обратимся к книге «Пограничные войска СССР. 1945-1950 годы». Вот как в ней описывается происходившее:
«В 2 часа 50 минут 2 августа 1948 года пограничный наряд в составе ефрейтора Камалова (старший) и младшего сержанта Смирнова заметил в темноте пять силуэтов: неизвестные пересекали канал, отходивший от реки. Сблизившись с неизвестными, старший наряда окликнул их и произвел предупредительный выстрел. Неизвестные прокричали что-то на непонятном языке и ответили выстрелами. Старший наряда, открыв ответный огонь, начал отходить к каналу и вдруг застонал от нестерпимой боли. Он был ранен в ногу.
Нарушители, бросив вещи, продолжали движение в направлении пограничной реки Аракс. Находившийся на своем участке пограничный наряд в составе ефрейтора Корякова (старший) и рядового Трегубова с разыскной собакой Рекс, услышав выстрелы, выдвинулся на помощь. Вскоре перед ними замаячили силуэты людей. «Стой!» — крикнул Коряков. Неизвестные укрылись за копнами пшеницы. Раздался выстрел, пуля глухо ударила в землю рядом с ефрейтором. Пущенная им вперед овчарка была сражена наповал.
Неожиданно из укрытия вышла женщина с ребенком на руках и пошла прямо на Корякова. Для Корякова это был знакомый прием: так делали фашисты, когда с боем хотели вырваться из окружения. Пограничник в женщину с ребенком стрелять не будет. Она отвлечет его внимание, а притаившийся нарушитель откроет по нему прицельный огонь. Трудно приподнять голову от земли, когда знаешь, что оружие врага направлено в твою сторону. На фронте бывало и такое. Хватит ли у него мужества преградить путь врагу?
«Ни с места!» — крикнул Коряков, заметив, как темные фигуры сделали попытку обойти его. Ефрейтор приподнялся и рывком бросился наперерез неизвестным. Раздался выстрел. Острая, режущая боль пронзило тело: вражеская пуля попала в живот. Из последних сил Коряков сорвал чеку и бросил гранату. Яркая вспышка разрыва сопровождалась полными ярости и отчаяния криками бандитов. Обессиленный, смертельно раненный пограничник потерял сознание. Подоспевшие соседние наряды открыли огонь по нарушителям и, несмотря на яростное сопротивление, задержали их. В результате боестолкновения были задержаны двое мужчин, две женщины и ребенок. Еще один мужчина скончался от полученных ран. Все задержанные прибыли в СССР по репатриации из Сирии и хотели уйти в Турцию. Один из них ранее участвовал в диверсионных операциях. Трофеи пограничников составили два двуствольных ружья, немецкий штык, бинокль военного образца, 45 заряженных картечью и пулями «Жакан» охотничьих патронов, свинцовая картечь и несколько пакетов бездымного пороха.
В этом боестолкновении были потери и среди пограничников: спустя 17 часов скончался в госпитале ефрейтор Коряков, ранены ефрейтор Камалов, младший сержант Дюков, ефрейтор Шишкин. Погибла разыскная собака Корякова, ранена собака Камалова».
Героическая гибель участника Великой Отечественной войны ефрейтора Александра Корякова вошла в послевоенную историю погранвойск. Постановлением Совета министров СССР от 30 мая 1958 года пограничная застава, где проходил службу Коряков в Арташатском отряде, стала носить его имя и стала частью созданного Арташатского пограничного отряда, сохранив за собой номер 11-й заставы.
Стенды небольшого музея на заставе рассказывают о вооруженных схватках с нарушителями. Многие пограничники покидали заставу с орденами и медалями. Застава много лет носит звание отличной.
Луна, зависшая над Араратом, нехотя уступает место рассвету и меркнет, превращаясь в белесый круг. Наш дозорный выход закончен. В журнале погранзаставы сегодня появится спокойная запись: «Происшествий не случилось».
Признаюсь, этот репортаж я написал давно, когда еще был цел нерушимый, казалось бы, союз наших республик. С тех пор прошло много времени. Вспоминая о заставе, носившей имя ефрейтора Александра Корякова, даже не сомневался, что ее уже нет. Конечно, понимал, что граница не может быть открытой, значит, ее охраняли армянские пограничники. Для них паренек, уроженец Первомайского района далекой Нижегородской области, наверняка был героем из прошлого, с которым они простились в 1991 году, когда Армения стала самостоятельным, независимым государством и начала заново писать свою историю.
Три года назад я встретил того самого замполита заставы Николая Карпеева, с которым ходили в дозор. Он был уже не капитаном, а подполковником, прошел Афганистан, Нагорный Карабах и только что уволился в запас. Вспомнили мы с ним о заставе, на которой служили парни из шефствующего над ней Первомайского района. Сам замполит был из Шатков, так что землячество было очевидным. Не раз ведь письма вслух читали, интересуясь делами и жизнью районов. Делегатов с подарками встречали…
— А почему так грустно и в прошедшем времени? — спросил Николай. — Жива застава, стоит на месте, и гора Арарат никуда не делась. По-прежнему носит застава имя Александра Корякова, вот только служат на ней армянские пограничники-контрактники. Раньше призывники из Армении по всей нашей стране на заставах служили, а теперь только у себя. Совсем недавно мы 65-летие присвоения заставе имени Александра Корякова отметили.
200 лет российские военные помогают охранять армяно-турецкую границу. Протяженность ее 330 километров, да 40 километров — с Ираном. Основой для нынешнего пребывания здесь российских пограничников является Межгосударственный договор о статусе пограничных войск России на территории Армении, который был заключен в Ереване. Власти Армении считают присутствие российских пограничников в республике, наряду с российской военной базой, важной составляющей национальной безопасности страны.
Это подтверждают и тревожные сводки с границы. С 1995 года на участках армяно-турецкой границы было задержано более 100 нарушителей.
Стоит застава, все так же прокаленная солнцем и продутая ветрами. Чутко стоит, вслушиваясь в тишину Араратской долины. Уходят в ночь пограничники, как уходил когда-то в дозор ефрейтор Александр Коряков, навечно оставшийся на этой земле. Каждый день на утренней поверке окликают героя. В ответ правофланговый отвечает: «Ефрейтор Александр Коряков погиб при исполнении воинского долга».
А в городе Первомайске на плитах памятника землякам имя фронтовика-пограничника Александра Корякова значится среди тех, кто погиб в боях Великой Отечественной войны. И это, наверное, справедливо…
Вячеслав ФЕДОРОВ.
г. Арташат — г. Первомайск.