Легенда о легенде
Сейчас фильм почти забыт. По телевидению его не показывают, считая, что он устарел и смотреть его никто не будет. Режиссер забыт вовсе. Об истории создания тоже известно мало. Между тем это был первый советский звуковой фильм. Он открывал эру нового кино. «Путевка в жизнь» — так он назывался.Сегодня у нас есть три повода рассказать о нем.Повод первый: премьера состоялась 1 июня 1931 года, а это значит, что фильму исполнилось 85 лет — юбилей.Повод второй: существует легенда, что часть эпизодов снимали в наших краях, а если сказать точнее, то на станции Берещино Первомайского района.Повод третий: к сценарию был причастен человек, который в 1930‑е годы руководил в Горьком самым карательным органом — Управлением НКВД по Горьковскому краю. Имя его можно отыскать лишь в истории да на страницах старых газет.Что ж, начнем наш рассказ?
Откуда взялась легенда?
Перво-наперво отправимся на станцию Берещино проверять легенду о съемках здесь в начале 1930‑х годов фильма «Путевка в жизнь». Легенда эта устойчивая и бытует давно.
Станция Берещино — лесной край Первомайского района. Недалеко отсюда начинается глухомань Мордовского заповедника. На запасных железнодорожных путях стоит пассажирский поезд Москва — Первомайск. Разобраться, как он попал сюда, трудновато: Первомайск находится в десятке километров в стороне. В Москве этот поезд имеет свою нумерацию — № 79 / 80. Если купить в столице билет на него, вас разместят в последних вагонах. Их-то и отцепят на станции Берещино, а поезд двинется дальше, будто и не заметив потерянного. Сегодня понятно, куда он направился, а на ранних картах ниточка железной дороги здесь обрывалась. Конечная остановка поезда — город Саров.
Ниточку железной дороги «оборвали» на карте после того, как город стал секретным.
Но и до его абсолютной секретности в Саров ходили поезда, только маленькие и по узкоколейной дороге. Старожилы ее еще помнят — «была такая». В те годы в Сарове находилась детская трудовая колония ОГПУ. Колонисты эту дорогу и прокладывали. По ней бегал паровозик, который звали «кукушонком» за его необычный, отрывистый гудок — «ку-у-у-к!». По «железке» возили лес, ездили за грибами, а потом проложили обычную колею, и мимо Берещина уже шли в секретное никуда крытые составы.
Проплутав целый день, мы никаких следов старой дороги не обнаружили. Да и искали мы ее больше для своего успокоения и удовлетворения любопытства. По старой насыпи прошла «железка» с большой колеей и скрыла давние следы. Сколько мы ни спрашивали о съемках в Берещине фильма «Путевка в жизнь», никто ничего об этом факте не знал — дело давнее. То, что слышали, не в счет, здесь даже в школьном музее об этом говорили. Но легенда до сих пор остается ни подтвержденной, ни опровергнутой.
Но тогда откуда пошли слухи? Могло ли такое быть?
А почему бы, собственно, и нет? Нужен был для фильма эпизод со строительством дороги колонистами, его бы все равно сняли в любом месте. Стоило ли забираться в такую глухомань? Этот эпизод можно было снять в Болшеве под Москвой и в Люберецкой колонии, которая располагалась в Николо-Угрешском монастыре, где и проходили съемки основных кадров фильма «Путевка в жизнь».
Съемки курировали чекисты. Они помогали режиссеру выбирать натуру. Как раз в это время колонисты тянули ветку узкоколейки в Саров. Работа «киношников» на реальной натуре могла послужить еще и элементом воспитания. Такого бывшие беспризорники никогда не видели. Да и помощниками они могли оказаться хорошими.
Не найдя доказательств на местности, мы много раз просматривали заключительные кадры фильма. К сожалению, на них был запечатлен один лес, и никаких приметных деталей, которые бы стали ориентиром в нашей поездке в Берещино, мы не нашли.
Благотворительность или среда
Современные киноведы называют «Путевку в жизнь» первым советским блокбастером. С популярностью этого фильма сравнится лишь только «Чапаев». Фильм получил мировое признание на Венецианском фестивале. 26 стран закупили его копии. По решению ЮНЕСКО он входит в число 10 лучших фильмов всех времен и народов.
Совершенно неожиданно фильм о советских беспризорниках получил политическую окраску. Немецкие газеты отмечали, что он, «обладая высокой художественностью, проходит через сердце зрителя в его ум и настраивает его благожелательно к большевизму». И это в то время, когда вся Германия уже была покрыта язвами набиравшего силу фашизма.
«Путевкой в жизнь» восхищалась Франция. В газетах отмечалось, что у касс постоянно стояли очереди за билетами. Фильм стал популярным в Испании. В 107 странах мира посмотрели его.
Даже сегодня кажется странным, чем мог понравиться фильм про бездомную шпану первых лет революции. Да еще с трагическим предисловием знаменитого Василия Качалова:
— Откуда, кто они, скелеты в грязной рвани? Озлобленные взгляды. Одичалый вид… Сегодня беспризорник, завтра враг труда, бандит! Что их спасет — благотворительность? Им и нам смешно все это! Мы знаем больше: человека создает среда. Путевку в жизнь им даст республика Советов, познавшая могущество свободного, всеобщего труда!
Хулиганство и воровство стали повседневностью. Об этом и рассказывалось в фильме во всех подробностях. И уже нечего было опасаться, что экранный пример станет заразительным. Различные благотворительные общества по «спасению детей» не сработали. Нужна была среда…
«Лучшим другом» детей беспризорной направленности стал Феликс Эдмундович Дзержинский, возглавивший Комиссию по улучшению жизни детей, созданную при ВЦИКе РСФСР.
Многие из читателей хорошо помнят книгу Антона Макаренко «Педагогическая поэма». Она как раз и рассказывала о той самой созданной чекистами среде. Но книга появилась позже, чем фильм «Путевка в жизнь».
Максим Горький считал период «перековки» беспризорников «безумием реалистов». И это в хорошем смысле этих слов. Уж кому, как не Горькому, знать жизнь «на дне». Исправлять эту жизнь гуманными методами действительно безумие. И надо было придумать что-то такое…
Созданные детские коммуны основывались на трех принципах: «хошь — живи, хошь — уходи», обучение труду и «все отвечают за каждого». По таким же принципам в банде жил каждый беспризорник. И даже обучение особому, «специфическому» труду в них имело место.
Какая же была разница? Вот здесь и крылась основная загадка. Чекисты разработали гуманную педагогическую программу. Того, кто в их рядах был склонен к педагогической деятельности, направляли в детские трудовые колонии.
К тому времени, когда «Путевка в жизнь» вышла на экран, беспризорщина уже не представляла великой угрозы стране.
И тем не менее фильм был воспринят неоднозначно. Режиссера Николая Экка упрекали в «любовании преступным миром», «смаковании уголовщины», «блатной романтике», «недопустимых идеологических ошибках» и даже в «мелкобуржуазной сути фильма».
И как хорошо, что тогда всем этим словам не придали особого значения, и «Путевка в жизнь» была отправлена на I Международный кинофестиваль в Венеции, где была признана одной из лучших картин, а Николай Экк — самым талантливым режиссером.
Трагедия с фильмом случилась позже, как и все остальное в стране.
А потом пришло безумие
Фильм «Путевка в жизнь» дал путевку в кинематограф артистам, которые стали звездами советского кино: Рине Зеленой, Михаилу Жарову, Георгию Жженову, Николаю Баталову.
Мог, наверное, стать звездой и паренек по имени Йыван Кырля, исполнивший главную роль Мустафы. Все, кто его знал, замечали в нем задатки актерского таланта. Да и сам он хотел стать артистом.
Вот как о нем вспоминала один из авторов сценария «Путевки в жизнь» Регина Янушкевич:
«Йывана Кырлю режиссер отыскал совершенно случайно: тот участвовал в сценах с массовкой, изображавшей скопление беспризорников. Йыван улыбался как-то особенно мягко, пленительно, а весь его образ — немного раскосые глаза и неуклюжая походка — полностью соответствовали персонажу Мустафы. После того как Кырля был принят на главную роль, нам пришлось переработать ряд сцен. Йыван Кырля учился на подготовительном отделении Казанского университета, писал стихи на марийском языке, позже даже выпустил сборник. Увлекшись кино, он приехал в Москву и поступил в Государственный институт кинематографии, а на втором курсе попал к нам в съемочную группу. Нужно отдать должное вкладу режиссера Экка, направившего Йывана Кырлю на его индивидуальный творческий путь, благодаря чему он в полной мере раскрыл свое дарование, исполняя роль Мустафы».
Потом Йыван Кырля работал на киностудии «Востокфильм», играл в Марийском государственном драматическом театре. Успел издать три сборника стихов на марийском языке, в которых воспевал новую, нарождающуюся жизнь. Был принят кандидатом в члены Союза писателей СССР.
Не замеченным чекистами он не остался. По делу марийских националистов Кырля был арестован и осужден на отсидку в лагерях. По одним сведениям, он там и умер, по другим — погиб на фронте. Попал в жернова репрессий и режиссер Николай Экк. Актер Михаил Жаров писал о нем:
«Экк оказался жертвой ужасного произвола — его арестовали и сослали, сломав начисто жизнь талантливого, энергичного художника… Жалко, что исковеркали жизнь человека, который еще много мог бы создать прекрасных фильмов».
В кинематограф Николай Экк сможет вернуться только в 1968 году и снимет свой последний фильм «Человек в зеленой перчатке».
На этом можно было бы и закончить рассказ о невеселой судьбе фильма «Путевка в жизнь». Но у нас остался еще один повод для рассказа о фильме, которого мы не коснулись. Это судьба человека, сыгравшего в этом фильме главную роль, оставшись при этом за кадром. Кстати, этот человек и мог навести кинематографистов на идею снимать строительство узкоколейки в Берещине. Выходит, мы вновь возвращаемся к тому, с чего начали наше повествование? Нет, оставим в покое легенду. Она дождется своего часа.
У нас есть еще одна ниточка, за которую стоит потянуть.
Известный неизвестныйОбратимся к сценарию фильма «Путевка в жизнь», авторами которого стали Александр Столпер, Николай Экк и Регина Янушкевич. Никто из этой троицы жизни колонистов и беспризорников хорошо не знал. Но сказать, что весь сценарий они выдумали, будет неправильно.Народный артист РСФСР профессор А. Б. Столпер писал:«Когда мы столкнулись с материалом, он оказался неимоверно обширным и поразительно интересным. И затем, когда уже снималась первая полнометражная звуковая картина, в ней не было ни одной сцены, не основанной на настоящих фактах».Выходит, сценаристы владели каким-то материалом, который и стал основой фильма.Из истории той поры нам хорошо известна трудовая коммуна имени Ф. Э. Дзержинского, которой руководил Антон Семенович Макаренко. Может быть, жизнь этой коммуны стала основой фильма? Но роман А. С. Макаренко «Педагогическая поэма» появится в 1934 году. «Путевка в жизнь» будет снята в 1931‑м, а это значит, что роман А. С. Макаренко не мог быть основой для фильма.Тогда что же взяли сценаристы за основу?В 1921 году Комиссией по улучшению жизни детей при ВЦИК РСФСР было принято решение о создании двух экспериментальных детских трудовых воспитательных колоний. Одна из них стала носить имя умершего в то время бывшего председателя Комиссии по улучшению жизни детей Ф. Э. Дзержинского, а вторая, которая разместилась в Болшеве под Москвой, получила имя наркома внутренних дел — живого и здравствующего Генриха Ягоды. Начальником этой колонии стал чекист Матвей Самойлович Погребинский.Его книга «Трудовая коммуна ОГПУ», или, как еще она называлась, «Фабрика людей», только что появилась на свет. Она-то и стала основой сценария, и фильм было решено снимать именно в этой колонии.Невольно все внимание сценаристов сосредоточилось на руководителе колонии, и они, не задумываясь, «списали» образ воспитателя колонии Сергеева, которого блестяще сыграл артист Николай Баталов, с Матвея Погребинского. Даже образ менять не стали. Ходил Погребинский в шапке-кубанке, и на Баталова ее нахлобучили.Актер Михаил Жаров вспоминал:«Николай Баталов завязал большую дружбу с человеком, с которого был написан его образ — воспитателя Сергеева. Он работал в комиссии по ликвидации беспризорности. Знал души этих несчастных малышей, умел с ними ладить. Не было случая, чтобы он не завоевал доверия ребят, которых ему приходилось вылавливать в развалинах и подвалах разрушенных московских домов и препровождать в детские приемники, куда они шли неохотно.…Несколько раз он брал с собой Баталова на «операции» и даже подарил ему для съемок свою кубанку и шинель».Чтобы представить, кем тогда был Погребинский, достаточно сказать, что его называли вторым Макаренко. Горький оставил память о нем в цикле очерков «По Советскому Союзу». Он называл его «ликвидатором беспризорности» и характеризовал как «человека неисчерпаемой энергии и превосходного знатока «социально опасных».Сам Погребинский смотрел на своих подопечных несколько по-другому. Он не считал их «социально опасными», социально больными — да, их надо было лечить трудом, что он и делал. Горький отмечал, что Погребинский говорит с ними на «блатном» языке тем же грубовато дружеским тоном, как и они с ним. Для начала можно было, наверное, и так, Погребинскому было виднее.На самом первом собрании он сказал:- Все, что вы, ребята, видите — оборудование ваше, пища, инструмент — все это дает вам ОГПУ в долг. Выучитесь, станете зарабатывать — вернете. Работаете вы на себя — начинайте строить свое благополучие.Расчет чекистов на «гуманитарную педагогику» был точен. Они имели дело с детьми, у которых за плечами был большой опыт уголовной жизни. Поэтому новую жизнь в коммуне надо было начинать с полезных дел, а устойчивость в этой жизни мог дать завод.Наверное, мы бы о Погребинском знали гораздо больше, если бы он оставался только воспитателем беспризорных. И книг бы он написал больше…В ходе съемок «Путевки в жизнь» возник замысел второй серии картины. Не зря ведь от праведного суда уходит Жиган, убивший Мустафу. Но этому замыслу не суждено было сбыться. Погребинского уже не интересовали «киношные» дела. Он оставался чекистом и целиком подчинялся воле своего начальства, которое перебросило его в Горький начальником Управления НКВД.Пристрастие — педагогикаМатвей Самойлович Погребинский прибывает в родной город своего друга и наставника Алексея Максимовича Горького. Они еще успеют здесь встретиться. Старые газеты хранят фотофакты этих встреч. Горького всюду сопровождает Погребинский.Их дружба началась в 1928 году, когда Матвей Погребинский выполнял секретное задание самого Сталина. Правда, он мог и не знать имени главного заказчика, для него это задание было правительственным. А правительством, конечно, под нажимом Сталина, было принято решение во что бы то ни стало вернуть Горького из Италии, где он жил уже продолжительное время. Лет пять продолжалась «операция» по выманиванию. Горький все это время колебался. Ему подсылали молодых советских писателей, которые вещали ему о светлой жизни, о приближении того будущего, о котором мечтал Горький.Последним козырем в этой игре был… Матвей Погребинский. Он не был писателем, не состоял в общественных организациях. Для Горького он был вообще абсолютно незнакомым человеком, просто курьером, который привез ему письма от советского правительства и лично от товарища Сталина. Молодой человек был настоящим смельчаком. Письма могли перехватить итальянские карабинеры, и он их спрятал в забинтованной ноге. Это был риск, который оценил Горький, и в тот же год отправился в турне по Советскому Союзу.С Погребинским у Горького завяжется дружба. Писателю понравится его общительный характер, любознательность, начитанность, любопытные суждения.Погребинский становится куратором Горького и сопровождает его в поездке на Соловки. Писателю решили показать Соловецкий лагерь особого назначения для перековки ненадежных элементов «от интеллигенции». По крайней мере внешне, Горький остался доволен поездкой. Трудно себе представить, что она обошлась без составления подробного рапорта куратора Погребинского. «Заразил» Матвей Погребинский Горького интересом к детским колониям-коммунам. И Алексей Максимович пишет предисловие к книжке Погребинского, по которой снимают фильм «Путевка в жизнь».Будучи в Горьком и встречаясь с Погребинским, Алексей Максимович не мог обойти в разговоре тему детских воспитательных колоний. Не о движении же против «врагов народа» говорить с главным чекистом Горьковского края, бери даже выше — региона, потому что под неусыпным чекистским оком Погребинского были и соседние области. И Погребинскй с радостью и прежним азартом мог рассказать Горькому о саровской колонии-коммуне.Саровские краеведы выяснили, что в Сарове первая фабрика-коммуна существовала с 1928 по 1931 год, и Погребинский не имел к ней никакого отношения. Вторая Саровская детская трудовая колония просуществовала с 1935 по 1938 год. Вот к этой колонии он уже имел непосредственное отношение.Хорошо, к первой саровской колонии Погребинский отношения не имел, но что, он не знал о ее существовании? Да будучи на совещаниях, знал и как обстоят там дела, а то и приезжал с инспекционными проверками или по обмену опытом. Значит, знал и о строительстве узкоколейки. Разве не мог он подсказать «киношникам», где взять натуру для кадров, которые они задумали? Мог! Выходит, киногруппа могла появиться в Берещине? Могла! Тогда есть основание и для возникновения легенды о съемках здесь фильма? Есть!Погребинский не мог отказаться от своих педагогических пристрастий и, работая главным чекистом края, с большим энтузиазмом курировал саровскую колонию. Опять же существует легенда, что он возил в колонию Валерия Чкалова и охотился с ним в тамошних лесах на медведя, да еще с рогатиной. Неужели же Валерий Чкалов, будучи с визитом в колонии, не выступал перед колонистами, не рассказывал им, как преодолевать жизненные трудности? Может быть, и идея лыжного пробега Саров — Болшево возникла из этого разговора. Саров или ПогребинскКраеведы Сарова отыскали в архиве любопытное послание Погребинскому от колонистов, датированное 6 сентября 1936 года, в котором они писали:«…Очень жаль, что ты не можешь присутствовать на нашем празднике. Однако мы знаем, что наш рост, наши достижения и каждая наша победа в быту и на производстве — это плоды твоей отеческой заботливости о нас. Саров — твое детище, и наше общее желание — вырастить Саров в город ПОГРЕБИНСК».Не знали колонисты, чем в это время приходилось заниматься тому человеку, от которого исходила отеческая «заботливость» о них.Бежавший за границу в 1938 году сотрудник НКВД Александр Орлов в своей книге «Тайная история сталинских преступлений» отзывается о Погребинском, что тот «не был инквизитором по призванию. Хоть ему и пришлось исполнять «сомнительные задания партии», по природе это был мягкий и добродушный человек».Исполняя «сомнительные задания», особое совещание УНКВД Горьковского края во второй половине 1934 года осудило около 10 тысяч человек. В 1935 году — 2,2 тысячи человек, 1936‑м — 2,1 тысячи человек так называемого социально вредного элемента, состоящего из нарушителей паспортного режима и лиц, расхитителей государственной собственности, задерживаемых милицией. В 1935-1936 годах в Горьком были приговорены к высшей мере наказания 52 человека. На всех приговорах стоит подпись Погребинского. Есть сведения, что и сам он участвовал в расстрелах.Знал ли, что в жернова репрессий попали и актеры фильма «Путевка в жизнь», который он курировал? Но это была еще трагедия одиночек.Самая массовая трагедия случилась с детскими трудовыми колониями — их закрыли. Но не просто так, распустив колонистов. Никому из малолетних преступников на свободу выйти не удалось. С ними поступили просто: часть пересадили в тюрьмы, а часть… расстреляли. Времена «гуманитарной педагогики» закончились. Осуждать чекистов было уже некому. Алексея Максимовича Горького, кто дружил с ними и мог высказать свои критические мысли по поводу их действий, к тому времени уже не было. В средине марта 1938 года в Горький к Погребинскому приедет завуч болшевской коммуны Борис Северов с одним мучившим его вопросом: «Что происходит, Матвей?» И получит ответ: «Не знаю, не понимаю. Но делать то, что мне приказывают, не могу».3 апреля 1938 года был арестован нарком Генрих Ягода, главный покровитель Погребинского. На следующий день Матвей Самойлович спокойно проведет оперативку и сядет писать письмо… Сталину, в котором будут и такие слова:«Одной рукой я превращал уголовников в честнейших людей, а другой был вынужден, подчиняясь партийной дисциплине, навешивать ярлыки уголовников на благороднейших революционных деятелей нашей страны…»Поставив точку в письме, он, застрелившись, поставил точку и своей жизни.Светлым мечтам саровских колонистов сбыться было не суждено. Саров не станет Погребинском. Имя этого человека будет забыто на долгие годы. Он стал жертвой того карательного режима, которому верно служил. Вспомнить о нем заставил нас старый фильм «Путевка в жизнь», просмотрев который так и хочется сказать: как хорошо все начиналось!
Вячеслав ФЕДОРОВ.