Советский бельгиец
В Бельгии сражались целые отряды из бойцов Красной армии. Была даже бригада «За Родину», в которую входили пять партизанских отрядов. Недавно были рассекречены фильтрационные дела — личные дела, протоколы допросов, автобиографии солдат и офицеров Красной армии, прошедших через плен и воевавших в Бельгии.Из 500 партизан, воевавших в Бельгии, мы нашли в списках девять наших земляков. Но пришло известие о десятом…
Как-то случайно, включив телевизор, захватил только концовку репортажа из Бельгии, показанного по одному из каналов.
А Владимир Васильевич Сюндюков, работавший в свое время заведующим районным отделом народного образования, ныне пенсионер, также случайно смотрел репортаж с начала до конца. Смотрел с неподдельным интересом. Ведь речь шла о его родном дяде, Василии Дмитриевиче Белюкове, у которого они с супругой Валентиной Федоровной побывали в Бельгии.
В 1942 году Василия Белюкова, двадцатилетнего парня, призывают на фронт. Воевал пехотинец под Севастополем. Был ранен в обе ноги и руку. Захватив полевой госпиталь, немцы отправляют раненых в Германию. Начинаются скитания по концлагерям. А затем с несколькими красноармейцами Белюков оказывается в Бельгии. Их привезли для работы на шахте. Изможденного человека, еле стоящего на костылях, под землю спускать не было смысла. Доходяга с довоенных 70 килограммов съехал до 39. Поставили шахту охранять.
Когда более‑менее оклемался, было два пути: или спускаться в шахту, или принимать новые мытарства по концлагерям. Он бежит, знакомится с одной фермерской семьей. Можно сказать, они его и выходили… Затем он попадает в партизанскую бригаду «За Родину!». Командовал бригадой бежавший из плена подполковник госбезопасности. Кроме русских, в ее составе воевали поляки, французы, бельгийцы… Пускали под откос немецкие составы, взрывали железнодорожные пути, нападали на военные объекты, вступали в перестрелку с немцами.
Считается, что в сентябре 1944 года, вскоре после открытия второго фронта, англичане освободили территорию Бельгии от врага. Фактически же, как говорит Белюков, страну освободили они, партизаны, бывшие военнопленные, а англичане шли уже за ними. В конце войны советских партизан прикомандировали на время к подразделению, воевавшему в Германии. Тогда он и подал первую весточку на родину, мол, жив, скоро вернется домой. А потом опять никаких известий, теперь уже до 1992 года.
После освобождения Бельгии события развивались по своему сценарию. Бывших военнопленных разоружили и посадили в товарный эшелон. Подвыпивший лейтенант-особист проболтался, что везут прямиком в Сибирь. Они молча переглянулись, поняв, что их вновь ждет неволя, только уже на своей земле. А то, что Белюкову светил срок, он не сомневался. Во-первых, сдался в плен. Не важно, что валялся с простреленными ногами. Во-вторых, припомнят отцовские «грехи». Не случайно же Василия призвали на фронт только спустя полгода после начала войны. Несколько раз вызывали в военкомат. Посмотрят анкету – не подходит.
Отца репрессировали в 1937‑м. Пройдя две войны, тот не бросился сломя голову в колхоз, продолжал вести единоличное хозяйство. Был человеком глубоко верующим. 65-летнему единоличнику приписали религиозный фанатизм, вскоре он сгинул где-то в гулаговских лагерях.
Василий решает вернуться в Бельгию. Прячется на первых порах в той же семье фермера. Постепенно выправил документ на жительство, где он уже значился не Белюков, а Бирюкоф. Чтобы и вовсе запутать следы, местом рождения ставит не село Бутаково, а город Львов. На работу устраивается на ту же шахту.
Владимир Васильевич Сюндюков несколько раз делал запросы о дяде в Министерство обороны, в КГБ. В ответ никаких обнадеживающих известий. Но однажды все-таки маленькая надежда появилась. Как-то на охоту в район приехал человек, который показал ему крохотную фотографию исхудавшего военнопленного в арестантской полосатой одежде и пояснил, что это его дядя. А на вопрос: «Жив ли?» дал понять, что вполне возможно, но не сообщает о себе, скорее всего, из-за боязни.
Сам Белюков свое долголетнее молчание объясняет тем, что больше боялся за свою многочисленную родню в Бутакове, знал, какое к ним будет отношение.
И только в 1992‑м «Радио России» трижды сообщило о действиях партизанской бригады, о судьбе самого Белюкова. Бельгийские корреспонденты приезжали в Бутаково, собирали материал для будущих публикаций. На сообщение радио отозвался из Кургана напарник по работе на шахте. До войны он был студентом геологического института. А после войны исправно отсидел свою «десятку» в нашем лагере. Их общий знакомый по партизанской жизни, бывший секретарь парткома Министерства станкостроительной промышленности СССР, написал историю партизанской бригады «За Родину!», проследил ее боевой путь, фотографии и магнитные ленты с записями разослал своим боевым товарищам.
Жизнь Белюкова в Бельгии, как он сам рассказывал супругам Сюндюковым, сложилась не так уж плохо. Женился на дочери фермера Луизе. Пятнадцать лет был вольнонаемным на шахте. Сегодня той шахты нет. А на месте бараков для военнопленных, как мы увидели на экране, ребятишки играли в футбол. О войне напоминает лишь небольшая стела с именами погибших узников.
Живет Белюков в 13 километрах от той шахты, в Балене. Они называют свое поселение селом, по нашим же меркам, как рассказывает Владимир Васильевич, это приличный городок — 18 тысяч жителей.
Начинал его дядя с мелкой фермы. Выращивал кур-бройлеров и индюков на мясо, доведя их поголовье до нескольких тысяч. На ферме все процессы механизированы.
У фермера три земельных участка в разных местах общей площадью шесть гектаров. Семья не роскошествует особо, но и не бедная. Свой дом, правда, одноэтажный. В их городе-селе больше двухэтажных.
Бельгийское подданство он так и не принял, оставшись гражданином ныне не существующего государства СССР. Жил один, жена умерла. Все трое детей и внуки носят русские имена. Старшая дочь Вера гостила в Вознесенском.
Вера и ее муж Гидо получили по наследству от родителей стиральную фабрику (по-нашему — прачечная). Она – за хозяйку, он – за главного инженера и механика. У сыновей Василия Дмитриевича, Сергея и Дмитрия, тоже свое дело. Один пошел по отцовской стезе, выращивает птицу, другой – строитель, с полным набором строительных машин и небольшой бригадой нанятых рабочих возводит фундаменты жилых домов и других объектов.
Кто лучше, кто хуже, но дети разговаривают по-русски.
Сам он выписывал русские газеты и журналы, установил специальную телеантенну, позволявшую принимать через спутник передачи из России. Постоянно смотрел первую программу. Из Вознесенского ему звонил и писал племянник, посылал вырезки из местной газеты. Тот сообщал в ответ, что ему интересно, как живет его родина.
Но, похоже, жизнь на чужбине все же не мед. Белюков просит прислать ему российский флаг, мол, когда умрет, пусть гроб покроют. На родину не возвратился, считая себя уже чужим. И в Бельгии чужой. Зачем бередить душу и больное сердце?
Николай ШЕМЯКОВ, редактор газеты «Наша жизнь».
Вознесенский район.