Три подвига
Ее приподнятое настроение было вполне объяснимо: сын приехал в отпуск из Москвы. А насчет удивительной расторопности в 85 лет позднее пояснила: немножко, видимо, еще осталось от поры молодости. Ведь тогда не ходили, а бегали.
В начале военного 1944 года 16-летней Ксении в категоричной форме предложили: или едешь на торфоразработки в Балахну, или остаешься дома, в деревне Чернухе (тогда Салганского района, а ныне Краснооктябрьского), но идешь учиться на курсы трактористов.
Дальняя дорога в Балахну Ксении, никуда ранее далеко из Чернухи не выезжавшей, показалась страшной. И она, четвертый ребенок в семье сельского мельника, растившего вместе с женой пятерых детей, предпочла остаться дома. Хотя, конечно же, и в малой степени не представляла себе всех трудностей, с которыми ей, еще девчонке, придется столкнуться в работе на тракторе, где для механизатора не предусматривалось никаких удобств.
Невольно вспомнил нашу деревенскую тетю Дусю Орлову. Небольшого роста, немногословная, явно не отличавшаяся большой физической силой. Но вот она на наших глазах, в конце пятидесятых годов прошлого века, садилась на такой трактор, и он, подчиняясь ее воле, катил по сельской улице, слегка пугая своим видом нас, деревенских мальчишек. В такие минуты тетя Дуся казалась нам великаном. Такой страшный трактор, без кабины, с огромными металлическими шипами на больших задних колесах, с железным сиденьем на металлической пластине, служившей хоть каким-то амортизатором, тете Дусе подчинялся.
Подчинялся и по части запуска двигателя, хотя сей процесс был делом не простым, особенно в зимнее время. Иногда для решающего рывка к пусковой рукоятке подвязывали веревку, и за нее брались несколько человек. Нередко рывок повторяли несколько раз, прежде чем мотор начинал фыркать.
И с таким трактором, а других в ту далекую пору просто не было, справлялась по сути еще девчушка Ксения. Более того, так истово работала сначала в соседнем селе Кечасове, потом в своей родной Чернухе, что постоянно похвалу получала. За то, как на тракторе пахала, сеяла, картошку сажала, а в зимнее время с помощью покорного ей железного трудяги на току зерно вымолачивали из снопов.
Кстати, с трактором в зимний период были и другие сложности. Даже требовалось проводить незначительный ремонт в мастерских МТС в Салганах. От Чернухи это 12 км. Каждый день не набегаешься. Приходилось жить на квартире. А если предстояло отремонтировать двигатель, тогда дорога вела в Сергач, за 25 км. Там приходилось обосновываться тоже на квартире. Со своим запасом картошки. Домой только по субботам, а рано утром в понедельник снова в Сергач. Туда и обратно исключительно пешком. Дай бог каждому такую нагрузку выдержать.
Ксения Дементьева оставила трактор в 1950 году, проработав на нем семь лет. Как-то враз решилась, хотя о другой работе не помышляла. Но уже была замужем, связала свою судьбу с односельчанином Федором, которого война сделала инвалидом в двадцать лет. Уже родился первенец. Так закончился первый этап трудовой биографии очень молодой женщины. И этот этап уместно назвать ее первым жизненным подвигом.
Второй жизненный подвиг она совершила как мать, вырастила пятерых детей. Один из двух сыновей остался работать в колхозе на тракторе, пошел по материнским стопам. По трагической случайности и погиб на тракторе в расцвете сил. Сегодня Ксения Андреевна дружно живет под одной крышей со снохой, и та несет ответственность за все птичье хозяйство, которое вместил их двор.
И третий жизненный подвиг довелось ей совершить. Оставив трактор, Ксения Андреевна по-шла работать дояркой. Как многодетная мать имела право уйти на пенсию в 50 лет, а ушла в 64 года, проработав на ферме 42 года. И еще бы могла, как уверяет. Но поскользнулась на льду, упала и получила перелом обеих рук. Кстати, после рождения очередного ребенка в декретном отпуске не пребывала. Самое большее, получалась одна нерабочая неделя. Прибегала заведующая и почти приказывала:
— Иди, твои коровы без тебя не дают молоко…
И шла.
«Неужели я была такой, что никогда на работе не знала усталости?» — с долей удивления словно смотрит на себя со стороны Ксения Андреевна. И сама же отвечает: «Так ведь возраст был другой, не 85, как теперь…»