Турка и подземный ход
Повернулся ключик, и приятная мелодия разлилась по комнате. Но не музыкальную шкатулку показала Светлана Мартазова, директор историко-художественного музея в Большом Мурашкине, она завела старинные часы. Зовутся они каретными, сделаны в середине XIX века, то есть в ту пору, когда ни наручных часов, ни сотовых телефонов в помине не было, да и автомагнитол тоже. Путешественники время в дороге по каретным часам определяли, а заодно музыку слушали. Теперь часы стоят в так называемой «купеческой» комнате музея, где, кроме них, собрано множество предметов быта торговцев отменными мехами.
Историей большемурашкинского купечества Светлана Мартазова занимается давно. Архивы, рассказы старожилов — для нее важна любая информация.
— Село было купеческое, — рассказывает Светлана Федоровна. — Овчинно-меховое производство развивалось с 1478 года. В Новгороде случился бунт под предводительством Марфы-посадницы. После его подавления непокорных новгородцев высылали на Нижегородчину, в том числе и в Мурашкино. Они привезли сюда секреты кожевенного и мехового ремесла. Стало развиваться и поташное производство. Поташ — это древесная зола для дубления кожи.
Наивысшего расцвета здешняя промышленность достигла к концу XIX — началу XX века. Меха высоко ценились и на российском, и на мировом рынках. Купец Панышев поставлял их ко двору его императорского величества. Мурашкинцы были постоянными участниками промышленных выставок в Лондоне, Буэнос-Айресе, Париже, Берлине, привозили оттуда золотые и серебряные медали.
При огромных масштабах мехового производства овец в Мурашкине не разводили. Вся овчина была привозная. Однажды встал вопрос о строительстве железной дороги, но купцам это было невыгодно: себестоимость меньше — товар дешевле. Посовещались они, съездили в Нижний, договорились — и дорога прошла через Перевоз.
— Облик села, несомненно, создали купцы, — продолжает рассказ Светлана Мартазова. — Их особняки — это памятники истории и культуры. У нас многие социальные учреждения расположены в купеческих домах. Библиотека — в доме Оленичевых, школа искусств — в доме других Оленичевых. Милиция — это дом Дементьевых, здание, где теперь наш музей, строили братья Моневы.
Кстати, существует мнение, что от этого дома к дому родителей Моневых, который стоял неподалеку, вел подземный ход.
Купеческие особняки в Мурашкине возводили даже итальянские архитекторы, а в некоторых сохранились удивительной красоты изразцовые печи, лепнина в цвете.
Вот дом Степана Семеновича Панышева, рядом — его сына Ивана Степановича. В селе его звали Турка — за то, что был очень жаден и своенравен. Когда Турка строил свой единственный в Мурашкине трехэтажный особняк, лично проверял качество стройматериалов. В частности, кирпича. Он заставлял сваливать его, как говорится, «через телегу», «через колесо». Тот кирпич, что разбивался, он отправлял обратно.
Жившие в роскошных домах именитые мурашкинские купцы обычаи имели зачастую совершенно дикие. Учиться они не желали (до определенного времени), считая, что если «отцы наши были неграмотные и жили неплохо, то и нам ни к чему». А детей новорожденных принято было отдавать в деревню бабке, которая выкармливала их до года козьим молоком и жеваным хлебом, завернутым в тряпочку. Таким «бабкам» неплохо платили, и у них одновременно находилось в избе по четыре-пять ребятишек. Смертность была огромной. Но если ребенок выживал, он все равно отставал в физическом развитии. Таких детей называли «сиднями». К году они только-только начинали сидеть. Никто с ними не занимался, лежали и лежали…
Конец жестокой традиции настал благодаря Екатерине Панышевой. В девичестве Агафонова, она была дочерью обедневшего купца, и Василий Иванович Панышев взял Екатерину замуж, как говорили, за красоту.
Ее первенца отвезли в деревню, но когда она родила второго, то буквально восстала. Сказав: «Я не корова и детей своих отдавать не буду», Екатерина добилась, чтобы ей выделили детскую комнату и наняли няньку. Известно, что рожала Екатерина Панышева в своей жизни двадцать один раз.
Не все купеческие дети походили на отцов. Уже известный нам Турка, отличавшийся необыкновенной жадностью, лишил наследства своего сына, который женился против его воли на девушке из бедного сословия, к тому же убогой. Правда, в глубокой старости и Турке захотелось сделать что-то богоугодное. Он стал устраивать у себя приемные дни. Приходили люди и просили денег. Если богач считал нужным, то выделял определенную сумму, если нет — не обессудьте. От чистого сердца он это делал или власть над людьми нравилась — загадка.
Когда в мурашкинский музей приходят посетители, они не просто слушают рассказ экскурсовода. А сами на какое-то время могут стать купцами. Светлана Мартазова заранее готовит костюмы. У нее старинное платье — она хозяйка дома. А вот жилетки и картузы — это для посетителей. Им предстоит вместе с сотрудниками музея разыграть несколько сценок из купеческой жизни. Ребячество? Но серьезным, взрослым посетителям такая театрализация очень нравится.
А Светлана Федоровна всегда в поиске. Она ищет новые формы подачи информации и новые сведения о земляках, купцах, благодаря которым и по сей день Большое Мурашкино остается одним из красивейших поселков Нижегородчины.
Надежда МУРАВЬЕВА.
Фото Анатолия ЧЕПЕЛЫ.
р. п. Б. Мурашкино.