Операция «Немыслимое»
Но в 1998 году были рассекречены британские документы конца войны — и стала понятна решимость руководства СССР взять Берлин и выйти на линии разграничения сил союзников, установленные на встрече Большой тройки (Сталин, Рузвельт, Черчилль) в Ялте. Штурм столицы Третьего рейха был жизненно важен для того, чтобы после самой кровопролитной войны в истории действительно наступил мир. Потому что он был нужен не всем. Но сначала о том, чей план, полвека пролежавший в архиве, был раскрыт.
«Неистовый Уинстон»
Премьер‑министр Великобритании Уинстон Черчилль был личностью незаурядной. Помимо таких важных для лидера мировой державы качеств, как решительность, настойчивость, дальновидность, он в превосходной мере воплотил в себе все черты политика — фарисейство, интриганство, отказ от любых обещаний, как только они становятся невыгодными. В письмах он уверял Сталина, что «молится, чтобы англо-советский союз стал источником многих благ для обеих стран, Объединенных Наций и всего мира». Когда в начале 1945 года немцы в Арденнах начали кромсать англосаксов, он молил уже о помощи, надеясь, что «благородное предприятие» полностью удастся. Что за «предприятие»? Наступление русских на фронте от Балтийского моря до Карпат, спешно начатое в ущерб самим себе, лишь бы спасти союзников от катастрофы. Себя же «неистовый Уинстон» считал свободным от всяких обязательств перед СССР, подбивая президента Рузвельта на конфронтацию с Москвой. Тот на это не шел, и Черчилль стал действовать самостоятельно. Для него было ясно, КТО есть главный враг. И это были вовсе не фашисты.
Второго фронта с конца февраля 1945‑го уже не было. Вяло сопротивляясь на западе, немцы отходили к востоку, чтобы задержать там русских насколько можно. Напрягшись, те, конечно, фронт прорвут, но вломятся уже в боевые порядки подоспевших англосаксов, как бы принимающих от вермахта эстафету в отражении советской угрозы «свободному миру». Шанс на осуществление этой задумки был велик. Союзники ускоренным темпом шли вперед. Деловые янки попутно выметали подчистую и вывозили за океан ценное технологическое наследие Третьего рейха. А англичане, себе на уме, собирали и бережно складировали трофейное немецкое оружие. Черчилль отдал маршалу Монтгомери приказ не расформировывать немецкие части, сдавшиеся без сопротивления, а размещать их подивизионно в лагерях на севере Германии и в южной Дании. Приставив к ним английских командиров, с ними занимались… боевой подготовкой!
В начале апреля британский премьер приказал разработать план удара по русским — план перехода от Второй к Третьей мировой войне все с той же целью уничтожения ненавистного СССР. Наработки у штабистов уже были, и 22 мая на стол Черчилля лег план операции «Немыслимое» (Operation Unthinkable) на 29 страницах.
План новой войны
Шапка рассекреченной бумаги не оставляет сомнений в ее принадлежности: «Этот документ является собственностью правительства его величества короля Великобритании. Совершенно секретно. Окончательный вариант, 22 мая 1945 года. Военный кабинет. Штаб объединенного планирования. Операция «Немыслимое»».
Это был план новой войны. Была установлена дата ее начала: 1 июля 1945 года. Была названа ее цель: «Навязать русским волю Соединенных Штатов и Британской империи». Ну а если военный успех Запада не побудит русских подчиниться его воле? В плане содержится ответ: «Если они хотят тотальной войны, они ее получат».
«Союзника» не смущало то, что нож будет вонзен в спину тому, кто уже и так истекал кровью.
Расчет был именно на это. Считалось, что советские войска после боевых действий в Европе измотаны, техника до предела изношена, стратегические запасы продуктов и медикаментов отсутствуют. А посему можно отбросить русских к довоенным границам.
Основой надежды «союзников» на победу было их превосходство в стратегической авиации.
Главную угрозу англичане видели в Красной армии. Не без доли опаски они прогнозируют: «Нельзя говорить о пределе продвижения союзников вглубь России, при котором дальнейшее сопротивление русских станет невозможным. Трудно себе представить саму возможность столь же глубокого и быстрого проникновения, как удалось немцам в 1942 году, при том, что такое их продвижение не привело к решающему исходу».
И хотя крах плана «Барбаросса» был весьма нагляден, британцы при разработке операции «Немыслимое» были искренне убеждены, что вот теперь-то Красная армия находится на последнем издыхании.
«Незапланированные» стремительные удары русских и взятие ими Вены, Берлина и Праги штабистов Черчилля ненадолго насторожили: «Существующий на сегодня баланс сил в Центральной Европе, где русские располагают преимуществом 3:1, делает в нынешней ситуации маловероятной полную и решающую победу союзников на этой территории. Хотя у союзников лучше обстоят дела с организацией и чуть лучше — с обеспечением войск, русские в войне с немцами показали себя достойным противником. Они располагают компетентным командованием, соответствующим снаряжением и организацией войск, которая, возможно, и не отвечает нашим стандартам, но выдержала испытание войной. С другой стороны, лишь около 1 / 3 их дивизий соответствуют своему уровню, другие значительно отстают, а по части мобильности все они без исключения существенно уступают формированиям союзников». Вот так: 2 / 3 русских дивизий они забраковали! Хотя именно их войска, «соответствующие высокому уровню требований», немцы били, как хотели, своими недоукомплектованными дивизиями.
«Содействие со стороны немцев» — так в плане завуалированно названо использование «пушечного мяса», которое совершенно не нужно жалеть, — солдат разгромленного вермахта. Их военной ценности уделено большое внимание. Поначалу они «могут приветствовать альянс с западными союзниками во имя крестового похода против большевизма, и их воля к ведению военных действий сохранится, как минимум, в частях, сражавшихся на Восточном фронте».
Теперь понятно, для чего были собраны 100000 бойцов разгромленного вермахта, зачем их тренировали: для поддержки удара полумиллионной англо-американской группировки. Но кто поведет их в бой? «Если от Германии потребуют воевать на стороне западных союзников, германский генеральный штаб должен быть серьезно реформирован, чтобы иметь возможности для контроля над армией».
Прелюдия к удару в спину
11 февраля завершилась встреча Большой тройки в Ялте. На ней условились, что ВВС трех держав в своих действиях будут придерживаться строгих линий разграничения. 12 февраля гости улетели домой. 13-14 февраля 1088 английских и американских бомбардировщиков стерли с лица земли Дрезден, входивший в русскую оккупационную зону. Одной из главных целей были мосты через Эльбу — труднопреодолимое естественное препятствие по линии «юг — север». Форсируя Эльбу без мостов, Красная армия захлебнулась бы кровью.
Выполнялось указание Черчилля: «Задержать русских как можно дальше на востоке». 15 марта 612 американских «летающих крепостей» разбили в щебенку город Ораниенбург в советской зоне оккупации (там был завод по производству урана). 14 апреля разбомбили весь исторический Потсдам. Потом — всю промышленность Словакии в будущей советской зоне оккупации. И так далее…
Зная сегодня о «Немыслимом», понимаешь эти проявления враждебности со стороны союзников по антигитлеровской коалиции, которая в конце войны, казалось бы, должна быть на пике честности и сердечности. А тогда на это смотрели с недоумением. В действиях «друзей» был и иной мотив: «показать русским… на что способны королевские ВВС» (из меморандума, зачитанного английским пилотам перед вылетом на Дрезден). И они показывали.
Союзные командующие Эйзенхауэр и Монтгомери отказались участвовать в совместном Параде Победы в Берлине, который они должны были принимать вместе с маршалом Жуковым.
«Последний бой, он трудный самый»
Может быть, нужно было заявить союзникам, что их планы раскрыты? Оповестить мировую общественность о их вероломстве? Это не дало бы ничего! СССР постоянно пытался влиять на них примером. Так, громя немцев, русские вышли за пределы предусмотренных в Ялте демаркационных линий в Австрии, и от Сталина тут же ушла телеграмма союзникам: «Советские войска, преследуя части вермахта, вынуждены были переступить линию, ранее согласованную между нами. Настоящим хочу подтвердить, что по окончании военных действий советская сторона отведет свои войска в пределы установленных зон оккупации».
На Черчилля это впечатления не произвело. И Москва дала свой ответ на запугивание потенциалом западной бомбардировочной авиации: «Вы показали, что можете в воздухе. Теперь смотрите, что мы можем на земле».
…А вермахт готовил русским в Берлине свой «Сталинград». Как зачарованные, немцы тысячи раз повторяли, писали в газетах, листовках, на стенах, скандировали вслух: «Берлин останется немецким!»
Оборона города была тщательно продумана, ее основой была система огня, опорных пунктов и узлов сопротивления.
Чем ближе к центру города, тем плотнее становилась оборона. У немцев было огромное количество фаустпатронов, грозного оружия уличных боев…
Тем не менее Сталин настоял на проведении штурма. Его исполнителем стал именно маршал Жуков. И Берлин был взят. Хотя для этого пришлось буквально вгрызаться в каждый метр, пробивать огнем и сталью путь к сердцу вражеской столицы, до самого рейхстага, на самый его купол. Где и было водружено Знамя Победы. И меньше всего это было пропагандой. Это было дело принципа. Туда, откуда чудовище выползло, пришли и поставили точку в самой страшной войне те, кто, во-первых, больше всех пострадал от «сверхчеловеков» и, во-вторых, внес для победы гораздо больший вклад, чем союзники, которые даже на этой войне сказочно обогатились.
Так нужно ли было идти на такие жертвы в конце войны? А был ли выбор? В противном случае Берлин был бы без боя сдан «союзникам», и объединенные силы Запада обрушились бы на СССР. И жертв было бы в тысячи раз больше. Штурм Берлина дал бой новой войне, уже стоявшей у порога. Ради этого и полегли советские солдаты, «хоть каждый все-таки надеялся дожить». Но они пали не зря.
А потом, 29 июня 1945 года, за день до даты начала новой войны, Красная армия внезапно изменила дислокацию своих частей. «Союзники» намек поняли. И вовремя отскочили в сторону от опасного русского катка.
И «большой брат» Уинстону не помог
Американцы тоже сильно подвели Черчилля. Они перебрасывали войска на тихоокеанский ТВД и, воюя с японцами, попутно прибирали к рукам владения Британии, выдавливая «царицу морей» из Азии. В день смерти Рузвельта посольства, государственные и военные учреждения США получили команду Трумэна: все документы, подписанные Рузвельтом, исполнению не подлежат. Следующая команда: ужесточить позицию по отношению к русским. Но, как тому ни хотелось, идею Черчилля Трумэн не поддержал.
План операции «Немыслимое» был представлен на рассмотрение комитету начальников штабов — высшему органу руководства вооруженными силами Великобритании. Их цифры несколько отличались от расчетов плана «Немыслимое», но тем не менее 8 июня они направили Черчиллю свое заключение: «Считаем, что, если начнется война, достигнуть быстрого ограниченного успеха будет вне наших возможностей, и мы окажемся втянутыми в длительную войну против превосходящих сил. Более того, превосходство этих сил может непомерно возрасти, если возрастут усталость и безразличие американцев и их оттянет на свою сторону магнит войны на Тихом океане».
Документ подписали начальник генштаба фельдмаршал Брук и начальники штабов ВМС и ВВС. Штурм Берлина выполнил свое политическое, психологическое и военное назначение.
В середине июля 1945 года Черчилль проиграл выборы и ушел в отставку, план операции «Немыслимое» отправили в архив. Но тут нужно сделать оговорку: «Немыслимое» провалилось в варианте Черчилля. Новое правительство Англии также подбивало американцев на конфликт с СССР, что подтверждают рассекреченные документы. В сентябре 1945‑го генерал Эйзенхауэр и фельдмаршал Монтгомери опять пришли к выводу, что, если русские пойдут в Европе в наступление, их нельзя будет остановить. Последующие войны против СССР разрабатывались уже в рамках других военных коалиций.
Подготовил
Артем ДЕНИСОВ.