За громом пушек музыка не смолкла

Пылающая в огне междоусобицы Украина стала для них болью сердца о, быть может, навсегда потерянной родине. Смерть так часто оборачивалась жуткой правдой, что теперь они не могут говорить о ней без дрожи в голосе. В мирной жизни, которая еще вчера казалась незыблемой, супруги были музыкантами — людьми, чье тонкое восприятие звуков делает невыносимым грохот и скрежет братоубийственной бойни не только для слуха, но и для самого сознания. Впрочем, почему были? За громом пушек их музыка не смолкла.

— 15 января этого года мы оказались в Шаранге, — вспоминает вынужденный беженец Владимир Шевчук. — Приехали из города Первомайска Луганской области,. Часто приходилось бывать под обстрелами, при одном из них чудом остались живы, поэтому решили больше не испытывать судьбу — уехали…

Попав на территорию России и получив доступ к Интернету, супруги начали искать работу в приютившей их стране. Обнаружили вакансии работников культуры в далекой и тихой нижегородской глубинке. Начальник отдела культуры Шарангского района Иван Алифанов быстро отозвался, помог с переездом, а также с обустройством на новом месте. Молодой директор Мария Чернигина и весь дружный коллектив возглавляемой ею детской школы искусств, где предстояло трудиться беженцам, да и просто местные жители радушно приняли музыкантов и помогли, кто чем мог.

Однако который уже месяц не удается семейной паре, находящейся в России с украинскими паспортами, обрести хоть какой-то юридический статус. Все необходимые документы давно поданы, но миграционные службы почему-то не торопятся с ответом. Не имея необходимых документов, музыканты пока работают по найму и надеются, что бюрократические проволочки окажутся лишь нелепой случайностью. Ведь хотелось бы стать полноправными членами общества.

— Стараемся по мере сил передавать детям свои знания, помогать в проведении концертов и массовых мероприятий, — говорит Владимир Васильевич. — Несмотря на то что до войны был электрослесарем в угольной промышленности, я принимал активное участие в культурной жизни города, и моя жена, будучи работником этой сферы, часто приглашала меня участвовать в различных мероприятиях.

В электрослесари с дипломом Луганского культурно-просветительского училища идут не от хорошей жизни — нужно ведь и семью кормить. Но уровень музыкального образования и исполнительского таланта позволяли Владимиру Шевчуку после производственных будней выходить на профессиональную сцену, участвовать в жюри различных фестивалей и конкурсов. В курортный сезон работал художест­венным руководителем в крымских санаториях, вел детские кружки в Доме пионеров и школьников.
Знают его и как автора-исполнителя, состоявшего, помимо прочего, в Союзе самодеятельных композиторов. Есть много написанных песен. Теперь вдали от родного дома, быть может, они начнут новую жизнь, помогая своему создателю сделать то же самое. Вот только песни эти — отражение дня уже минувшего. О том, что разрушило и растоптало привычный мир, по признанию Владимира Васильевича, писать пока нет никаких душевных сил — многое нужно еще переосмыслить, прийти в себя.
— Иногда мне снится, что нас обстреливают, слышны взрывы, и несмотря на то что внутренне понимаю — мы в России, далеко от этого кошмара, ощущаю близость разящего металла, — признается он.

— А я до сих пор, когда мимо проезжает грузовой автомобиль, вздрагиваю — мне кажется, это едет военная техника, — вступает в разговор Елена Георгиевна. — Даже летний гром напоминает артиллерийскую канонаду.

Работа с детьми и музыка отвлекают от страшных воспоминаний,  дают возможность вновь ощутить себя живыми людьми. Жаль, что этого уже не смогут сделать ни мама Владимира Васильевича, не пережившая нервного шока после очередного обстрела, ни коллега-музыкант Николай Чумак, погибший от взрывной волны в очереди за хлебом, ни десятки других друзей и знакомых. Несмотря на подвешенное состояние вопроса с документами, на скромные заработки, на все бытовые трудности беженцев, супруги сохранили жизнь, и это необходимо ценить.

— Пусть мы пережили настоящий ад и сейчас возвращаться нет абсолютно никакого желания, все-таки ощущаем тоску по родине, — тяжело вздохнув, говорит Елена Георгиевна. — Иногда думаю: приехала бы на родную землю, упала на колени и стала бы ее целовать. Только на расстоянии понимаешь, как ты на самом деле ее любил…

Хочется надеяться, что однажды все, кто бежал от войны, смогут вернуться, уже не боясь осколков и пуль, чтобы снова ощутить себя по-настоящему дома. Сейчас же музыкальная семья адаптируется к новому месту. Зеленая и ухоженная Шаранга с ее добрыми и приветливыми людьми пришлась приезжим по душе.

— За тот довольно короткий срок, что мы здесь работаем, мною созданы две детские группы вокально-инструментального ансамбля, — рассказывает Владимир Васильевич. — Очень хорошо занимаются девочки, с большим желанием. Когда они пришли, совершенно ни на чем играть не умели, но благодаря  упорству всего за четыре месяца стали способны самостоятельно исполнить песню. Молодцы и мальчишки, правда, им порой не хватает дисциплины и прилежания.

— Сейчас в детской школе искусств я работаю концертмейстером, — добавляет Елена Георгиевна. — Здесь впервые провела концерт, посвященный Дню Победы. Мне активно помогал весь творческий коллектив учреждения. Чувствую силы попробовать себя в роли, как модно нынче говорить, аниматора, то есть устроителя детских и не только праздников. На Украине я заведовала художественным отделом город­ского центра культуры, которым потом руководила, писала сценарии и сама участвовала в театрализованных представлениях, поэтому опыт есть.

Выбираясь с пылающего юго-востока Украины на собственной машине, набитой наскоро собранным скарбом и музыкальным оборудованием, минуя воронки, сгоревшие автомобили и взорванные мосты, Владимир Шевчук и Елена Мартыненко вряд ли знали, что на карте существует такое место, как Шаранга, и что это певучее название озаглавит новую страницу их драматической судьбы, где по-прежнему будет властвовать музыка.    

Андрей ДМИТРИЕВ.